Главная / Вентиляция

§10: Некоторые словообразовательные типы. Самоучитель

Сложные существительные образуются в результате соединения двух слов, связанных подчинительной связью, ивсегда пишутся слитно:

алма (яблоко) + агач (дерево) = алмагач (яблоня)

кул (рука) + яулык (платок) = кулъяулык (носовой платок)

Сложные существительные образуются по следующим моделям:

прил. + сущ.: карабодай (гречиха, гречка), аккош (лебедь), терекөмеш (ртуть);

сущ. + сущ.: көньяк (юг), төньяк (север), ашъяулык (скатерть);

числ. + сущ.: өчпочмак (треугольник), бишбармак (бишбармак: «пять пальцев» – название блюда), дүртпочмак (четырёхугольник);

местоим. + сущ.: үзаң (самосознание), үзидарә (самоуправление);

сущ. + глагол: эшкуар (делец), урынбасар (заместитель), Илсөяр (Ильсияр).

Второй компонент сложного слова может выражаться производным словом: алъяпкыч (фартук), көнбатыш (запад),көнчыгыш (восток), сусаклагыч (водохранилище).

В татарском языке много заимствованных сложных слов. Они образованы при помощи усечённых компонентов авто-, агро-, аэро, био-, вело-, гео-, гидро-, зоо-, кино-, микро-, моно-, мото-, радио-, теле-, фото-, электро- ив основномотносятся к научно-технической терминологии: агро техника, вело спорт, гидро механика, зоо парк, кино картина, микро климат, теле фильм. Второй компонент является исконно татарским словом: радио дулкын (радиоволна), электро үткәргеч (электропровод), теле күпер (телемост), фото рәсем (фотокарточка).

Также употребляются сложные слова с компонентами персидского происхождения -ханә (комната, помещение, дом), -намә (письмо): аш ханә (столовая), китап ханә (библиотека), дару ханә (аптека), сәяхәт намә (описание путешествия), васыять намә (завещание).

Парные существительные

Парные имена существительные состоят из двух компонентов и употребляются для выражения множественности, собирательности, для расширения или усиления значения слов. Парные существительные по взаимоотношению компонентов классифицируются следующим образом:

компоненты являются синонимами или близкими по значению словами: саулык-сәламәтлек (здоровье), исәнлек-саулык (здоровье), шатлык-куаныч (радость), хатын-кыз (женщина), йорт-җир (дом, хозяйство), гореф-гадәт (обычай);

компоненты являются антонимами, т. е. противоположными по значению словами: әти-әни (родители), әби-бабай (бабушка и дедушка), ут-су (огонь и вода), җир-күк (земля и небо), кием-салым (одежда), көн-төн (день и ночь);

первое слово имеет реальное значение, а второе употребляется в современных тюркских языках или татарских диалектах в значении первого компонента: бала-чага (дети), савыт-саба (посуда), ир-ат (мужчина);

первое слово имеет реальное значение, а второе является лишь фонетическим вариантом первого: әби-чәби (старушки), малай-шалай (мальчишки), имеш-мимеш (слухи);

ни один из компонентов отдельно не употребляется, только вместе они имеютреальное значение: әкәм-төкәм (улитка), эңгер-меңгер (сумерки), ыгы-зыгы (суматоха, суета), шау-шу (шум), ыбыр-чыбыр (мелочь, мелкота).

8 нче март көнне хатын-кызларга чәчәк бүләк итәләр. 8 марта женщинам и девушкам дарят цветы.

23 нче февраль көнне хәрбиләрне генә түгел, барлык ир-атларны да бәйрәм белән котлыйлар. 23 февраля поздравляют с праздником не тол ько военных, но и всех мужчин.

9 нчы майда әби-бабайларга аеруча зур игътибар күрсәтәләр. 9 мая бабушкам и дедушкам уделяют особенно большое внимание.

Улым, син йорт-җиргә күз-колак бул. Сынок, ты присматривай за домом.

Камилә, кызым, син газета-журналларны җыеп бар! Камиля, доченька, ты собирай газеты и журналы.

Введение

Глава 1. Общетеоретические вопросы сложных слов в современном татарском языке 12

Вводные замечания 12

1.1. Сложные слова в грамматиках 18

1.2. Особенности парных слов как структурной разновидности сложных слов 28

1.3. Различение сложных слов от сходных конструкций 36

Глава 2. Размещение сложных слов в словарях 45

Вводные замечания 45

2.1. Подача сложных слов в словарях тюркских языков 46

2.2. Подача сложных слов в словарях татарского языка 59

2.3. Пути усовершенствования подачи сложных слов в словарях татарского языка 65

2.4. Подача сложных слов в переводных словарях и проблема «типового перевода» 77

Глава 3. Орфография сложных слов 86

Вводные замечания 86

3.1. Правописание сложных слов, соотносимых с изафетными сочетаниями 92

3.2. Правописание сложных слов с атрибутивным отношением компонентов 99

3.3. Правописание сложных слов с объектным отношением компонентов 108

3.4. Принципы орфографирования сложных слов

Заключение 116

Условные сокращения 125

Библиография

Введение к работе

Актуальность исследования. «Словосложение есть очень естественный, очень употребительный способ создания новых слов в одном языке, тогда как его роль очень невелика в другом. Если для немецкого языка такие слова, как kleinburgertum "мелкая буржуазия", morgendummerung "рассвет" - нормальное явление, то даже славянские языки не проявляют большой склонности к такому типу новообразований» (Булаховский, 1953, 94). Что же касается тюркских языков, В.В.Радлов в этом отношении считал, что «стечение некоторых именных и глагольных основ корней в тюркских языках для обозначения одного понятия представляет собой всеобщее явление». Сейчас все больше исследователей приходит к выводу, что это явление характерно если не для всех, то для большинства языков мира и отличается глубокой древностью. Так, по признанию специалистов, композиты существовали еще в праславянском (Филин, 1977, 15), древнетюркском (Махматкулов, 1973, 409), даже в общеалтайском и шумерском (Tuna, 40). Не случайно во всех древнетюркских памятниках зафиксированы сложные слова. Так, в одном только «Кутадгу бил иг» отмечено 2830 сложных слов, из которых 268 - имен. Исследование сложных слов как языкового явления также имеет давнюю историю. Научный интерес к ним обнаруживался уже у авторов самых первых грамматик и словарей. История изучения сложных слов в тюркологии в свою очередь уже стала объектом описания (Ганиев, 1982, Гарипов, 1954, Абдурахманов, 1975 и др. Из более поздних авторов - Ахмедов, 1991).

5 необходимость рассмотрения проблемы сложных слов, особенно тех ее аспектов, которые сопряжены с практической реализацией этих единиц в языке. Например, остается не до конца разрешенной проблема идентификации сложных лексем. Так как на практике наблюдается неразличение сложных слов от сходных им конструкций. Эта проблема непосредственно связана с другой - с проблемой орфографирования. Так, в настоящее время существует непоследовательное оформление аналогичных сложных слов не только в разных языках одной системы, но и в одном и том же языке. Такое положение в правописании, в свою очередь, обуславливает проблемы в лексикографировании, которые заключаются в отсутствии последовательных принципов отбора и подачи, следовательно, в неадекватном отражении сложных слов в словарях. В этом контексте данное исследование, как нам представляется, посвящено весьма актуальной теме.

Актуальность исследования объясняется еще и тем, что теоретические изыскания по этой проблеме в татарском языкознании, за редким исключением, ограничиваются 50-70-ми гг. XX в. Между тем, возобновление научного интереса к объяснению сути композит наблюдается, в частности, в языках западно-славянской группы (например, работы Говердовского, Блихарски, Гржигоржиковой, Хандке, Йезиорски, Миодека и др.). В связи с этим существует настоятельная необходимость пересмотра некоторых аспектов данной проблемы как в татарском языкознании, так и в тюркологии с учетом современного уровня развития теории языка.

Цели исследования:

определить особенности существующей орфографии сложных слов и наиболее общие тенденции ее развития в тюркских языках вообще и в татарском языке в частности;

обобщить опыт тюркской и татарской лексикографии в отражении сложных слов и наметить возможности ее усовершенствования;

Определить научные основы идентификации сложных лексем в
татарском языке.

Цели должны быть достигнуты посредством решения следующих задач:

Проанализировать словари тюркских языков с целью выявления общих признаков в подаче сложных слов;

рассмотреть словари татарского языка на предмет выявления существующих принципов отбора и подачи сложных слов;

определить критерии различения сложных слов от сходных им конструкций;

выявить наиболее типичные ошибки при переводе сложных слов и подаче в переводных словарях;

Проанализировать существующую орфографию сложных слов в
татарском языке и в других тюркских языках, на основе чего разработать
предложения по ее усовершенствованию.

Материалом исследования являются сложные слова татарского языка, отобранные путем сплошной выборки из 3-томного Толкового словаря татарского языка и частично из других словарей, общим количеством около семи тысяч. В качестве сравнительного материала послужили сложные слова других тюркских языков. Объектом анализа стали толковые и переводные словари татарского языка, а также других тюркских языков.

В работе использовались следующие методы исследования:

описательный метод;

метод аналитического наблюдения с последующим обобщением;

метод сопоставительного анализа;

Метод компонентного анализа.

Научная новизна работы заключается в том, что в ней впервые в татарском языкознании подвергаются комплексному анализу теоретические и практические вопросы орфографирования, лексикографирования и идентификации сложных слов.

Теоретическая значимость работы определяется тем, что в результате исследования складывается цельное представление об уровне теоретической и практической разработанности проблемы сложных слов в тюркологии и в татарском языкознании. Полученные результаты могут послужить основой для определения общих закономерностей развития сложной лексики и для решения проблем их идентификации, орфографирования, а также других теоретических вопросов по соответствующей проблематике.

Практическая ценность работы заключается в том, что результаты исследования могут быть использованы при усовершенствовании правил орфографии сложных слов, при составлении толковых и переводных словарей татарского языка, для их усовершенствования и унификации, а также могут быть полезны в теории и практике перевода с русского на татарский и с татарского на русский.

8
проблемы тюркской и финно-угорской филологии: теория и опыт изучения»
(Елабуга, 2002), на международном симпозиуме «Формирование и развитие
литературных языков народов Поволжья» (Ижевск, 2003), на Всероссийской
научно-теоретической конференции «Языки Евразии:

этнокультурологический контекст» (Уфа, 2003), на II Международных Бодуэновских чтениях: Казанская лингвистическая школа: традиция и современность (Казань, КГУ, 2003) и на итоговых научных конференциях ИЯЛИ им.Г.Ибрагимова АН РТ (1993-2003) и др. Всего прочитано 19 докладов. Основное содержание работы отражено в 16 публикациях.

Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии.

Во введении обосновывается актуальность темы, определяются цель и задачи исследования, его теоретическая и методологическая основа, раскрывается научная новизна и практическая значимость работы.

Сложные слова в грамматиках

Во всех грамматиках тюркских языков так же отведено довольно большое место сложным словам. Целью данного исследования является выявить, насколько полно в грамматиках освещены следующие аспекты данной проблемы: 1) образование сложных слов различных частей речи; 2) структурные виды сложных слов (составные, собственно сложные, парные, слитные); 3) способы и модели образования; 4) взаимоотношения компонентов; 5) орфография.

В грамматиках разных авторов образованию сложных слов различных частей речи уделяется неодинаковое внимание. В большинстве грамматик рассматриваются в основном именные части речи. Например, Кононов А.Н.в своей грамматике турецкого языка (Кононов, 1956) рассматривает образование сложных имен существительных, прилагательных, местоимений, наречий и глаголов. В грамматике узбекского языка того же Кононова А.Н. (Кононов, 1960, 130-139) приводится образование композит таких частей речи, как имена существительные, имена прилагательные, наречия, а также - довольно подробно - сложные глаголы. В грамматике гагаузского языка Покровской Л.А. (Покровская, 1964, 99-103) речь идет о сложных именах существительных, именах прилагательных и наречиях. В грамматике караимского языка Мусаева К.М. (Мусаев, 1966, 117) анализируются сложные существительные, сложные наречия и сложные числительные. В грамматике туркменского языка под редакцией Баскакова Н.А. (Грамматика туркменского языка. Фонетика и морфология, 1970) проанализированы сложные слова таких частей речи, как имена существительные (131-137), имена прилагательные (144-145), имена числительные (152), местоимения (198-205) и наречия (391).

В грамматике карачаево-балкарского языка под редакцией Баскакова Н.А. (Грамматика карачаево-балкарского языка. Фонетика. Морфология. Синтаксис, 1976) рассмотрены сложные имена существительные, прилагательные, наречия, а также - сложные глаголы. В грамматике сарыг-югурского языка Тенишева Э.Р. (Тенишев, 1976, 67) упоминается только о сложных существительных. В грамматике якутского языка под редакцией Убрятовой Е.И. (Грамматика современного якутского литературного языка. Фонетика и морфология, 1982) отмечены сложные имена существительные (112-117, 120-122), прилагательные (167-169), сложные глаголы (225), сложные наречия (349), образные слова (звуподражательные слова) (383), междометия (390), союзы (471). В грамматиках турецкого языка многие авторы выделяют сложные слова в основном двух частей речи: имена существительные и глаголы. Эдискун X. в своей грамматике турецкого языка выделяет сложные существительные, прилагательные и глаголы. Грамматика туркменского языка рассматривает сложные слова - существительные, прилагательные, числительные, местоимения, наречия, т.е. почти всех частей речи. В грамматике башкирского языка под редакцией Юлдашева А.А. (1981, 495) рассмотрены сложные существительные, прилагательные, наречия, глаголы, подражательные слова, междометия, союзы, то есть почти весь спектр частей речи.

Как видно из примеров, сложные слова таких частей речи, как местоимения, числительные, в грамматиках приводятся редко или упоминаются вскользь с одним-двумя примерами. А служебные части речи с точки зрения словообразовательной структуры вообще не рассматриваются. Грамматики татарского языка в этом плане более подробны. Уже в Грамматике 1965 г. рассматриваются сложные имена существительные, прилагательные, числительные, наречия и местоимения. Не говоря уже о последующих грамматиках.

Что касается структурных видов сложных слов, то они также изучены в разной степени. По сравнению с составными, слитными и собственно сложными словами, парные слова исследованы наиболее детально. Покровская Л.А.делит сложные конструкции гагаузского языка на 2 вида: сложные слова и парные слова (не выделяя слитных и составных слов). Тенишев Э.Р.в грамматике сарыг-югурского языка пишет о собственно сложных и парных словах и также не упоминает о составных и слитных. Мусаев К.М.говорит вообще о сложных словах, не разделяя их на виды. Кононов А.Н. в грамматике узбекского языка пишет: «Сложное слово в тюркских языках является такой словарной единицей, которая выступает в языке в трех структурных разновидностях: а) в виде слитных слов, имеющих фонетический облик простого слова; б) в виде собственно сложных слов, компоненты которых сохраняют свою форму и ударение, образуя ритмико-мелодическое единство; в) в форме парных слов, состоящих из двух компонентов, имеющих отдельные ударения и обладающих двучленной ритмической структурой». Здесь, как видно, нет упоминания о составных словах. В грамматиках туркменского языка тоже речь идет только о парных и собственно сложных словах. А в якутской грамматике, наоборот, рассматриваются парные и составные. В грамматике карачаево-балкарского языка Баскаков Н.А. все структурные виды сложных слов включает в понятие «сложное слово», отделяя только парные слова. А у Кононова А.Н. в грамматике турецкого языка вообще нет деления сложных слов на структурные разновидности. В грамматике башкирского языка все структурные виды композит тщательно проанализированы каждый в отдельности, включая аббревиатуры. Анализ показывает, что в грамматиках структурные виды отражены не одинаково, во многих из них нет определения сложного слова и нет принципиального деления сложных слов по их структурным особенностям.

Способы образования сложных слов также не получили достаточно четкого и конкретного освещения в грамматиках. Так, Покровская Л.А. не делит сложные слова по способам образования и упоминает только об одном способе - лексикализации словосочетания. В качестве примера приводятся слова: кыскардаш сестра {доел, девушка + брат), диши дана (доел, самка + теленок) телка. Деление производится исходя из грамматических, семантических или иных отношений компонентов, по моделям образования и т.д. Причем в данной классификации все эти подходы смешиваются. Так, к модели прил. + сущ. приводятся следующие примеры: алтоп (доел, розовый шар) вербена, илкйаз (доел, первое лето) весна и сюда же деликаппы (доел, с буйной кровью) парень, холостяк. Или, например, парные слова делятся на составные 1) из двух самостоятельных слов, относящихся друг к другу по значению как антонимы или синонимы; 2) из удвоенного слова; 3) из слова и его отзвучия, «слова-эха», не имеющего самостоятельного значения.

Тенишев Э.Р., как и другие авторы, указывает на сочинительный и подчинительный способы образования сложных слов. Мусаев К.М. все способы образования композит называет сложением: например: цац ипек (доел, волос - шелк) бархат, кара бас (доел, черная голова) служанка, тасполмах (становление камнем) гибель, ай толусу (доел, луны полнота) полнолуние, тар берювчю (доел, тесноту дающий) враг и т.д. Но довольно подробно даются модели образования. Например, такие интересные модели, как сущ. + глагольное имя па - увчу: алтын кагувчу (доел, золото стучащий) ювелир, сущ. + причастие па -гап: йер ишкяп (доел, земля пьющая) земледелие, аккап вахт (доел, текущее время) оттепель и т.д.

Особенности парных слов как структурной разновидности сложных слов

По свидетельству некоторых языковедов ведущим типологическим признаком в татарском языке, как и во всех тюркских языках, является наличие парных слов, которые составляют 40% от числа именных композитов татарского языка (Садыкова, 1992, 10). Парные слова и слова-повторы считаются явлением, свойственным почти для всех языков мира, хотя не все языки в одинаковой мере широко ими пользуются. Не случайно исследованию парных слов посвящено огромное количество трудов, и не только в татарском языкознании. В русском языкознании эту тему освещали такие ученые, как Потебня А.А., Виноградов В.В., Щербак A.M., Степанов Г.В. и др. В тюркологии эту проблему рассматривали Ашмарин Н.И., Дени Ж., Кононов А.Н., Дмитриев Н.К., Баскаков Н.А., Кайдаров А.Г., Аганин Р.А., Орузбаев Б.О., Егоров В.Г., Хабичев М.А., Уринбаев З.Б., Адилов М.И., Маматов И.О., Муратов С.Н., Гарипов Т.М., Калабаева Т.Б. и другие. В монголистике парным словам посвятили свои работы Биткеева Г.С., Бертагаев П.И., Бэшэ Л., Дондуков У.Ж.Ш., Дарбеева А.А. и другие. По обилию работ парные слова можно считать самым изученным предметом.

В татарском языкознании этой проблеме в той или иной мере уделили внимание в своих работах Алпаров Г.Х., Хангильдин В.Н., Валиуллина З.М., Зиннатуллина К.З., Заляй Л., Тумашева Д.Г., Фасеев Ф.С., Курбатов Х.Р., Ганиев Ф.А. и др. В существующей литературе имеется неимоверное количество терминов, употребляющихся для обозначения парных слов и сходных конструкций. Так в «Грамматике татарского языка» Гиганова И. (1801) приводятся слова капд-шакар, аш-тагам, ямгур-ягум и называются сложными словами. Радлов В.В. говорит о «стечениях», а также выделяет повторы (Wiederhollungen) и звуковые комплексы (Laut-komplexe), т.е. разные типы парных слов и повторов. Мелиоранский П.М. употребляет в своей «Краткой грамматике казах-киргизского языка» термин «словосочетание». Дмитриев Н.К. в отношении парных слов употребляет термин «парное словосочетание». Фой К. использует термин Wortvolge -порядок слов. Кононов А.Н. просто выделяет сочинительный тип сложных слов (что само по себе верно). И так далее вплоть до последних работ. Есть, например, такие термины для обозначения парных слов и подобных образований: «усугубление» (Потебня А.А.), «слово-эхо», «отзвучие» (Покровская Л.А. - гаг.), «слова-спутники» (Рамазан К. - узб.), «повторяющиеся цепи слов» (Ибрагим С, Рахман М. - узб.), «tekrarlar» -повторы (Эргин М. - тур.), «ikilemeler» удвоения (Тулум М., Эдискун X., Коркмаз 3. - тур.), «такрорий сузлар» - повторяющиеся слова (Ходжиев А. -узб.), «composita copulativa» - копулятивные композиты и т.д. и т.п.

Расхождения ученых заключаются не только в выборе терминов. Способ словообразования парных слов также толкуется по-разному. Например, Садвакасов Г.С. считает, что парные и парно-повторные слова образуются посредством лексико-семантического способа, так как «...их преобладающая семантика, их структура и разнообразие фонетических особенностей не позволяют рассматривать их в разрезе синтаксического способа словообразования, поскольку они в этом отношении резко отличаются от слитных существительных, и главное, между компонентами парных и парно-повторных слов синтаксической связи не существует (например, йэр-су угодье1, тсрик-конак просо-кукуруза и пр.)» (1956). Азербайджанский языковед Ахмедов Б.Б. (1991) говорит о случаях «сближения на основе семантической интеграции синонимических слов» из разных диалектов или языков и называет это «скрещиванием»: посил-coj род-племя, сос-уп голос, iuahwi-шупгар {доел, сокол-кречет) хищные птицы, озиз-кирам дорогой.

Абсолютное же большинство исследователей справедливо рассматривают парные слова в разделе «Синтаксический способ словообразования» (Кононов А.Н. Грамматика современного узбекского языка, 1966; Хангильдин В.Н. Татар теле грамматикасы; Тумашева Д.Г. Хозерге татар эдэби теле, 1978; грамматики под редакцией Баскакова Н.А., Закиева М.З., Убрятовой Е.И. и т.д.).

Из приведенных выше примеров так же однозначно следует, что они образованы синтаксическим способом путем сочинения. Об этом говорит и принадлежность парных слов к одной и той же части речи, их одинаковая грамматическая форма. К тому же в более ранний период при изменении формы парного слова изменялись оба компонента, да и сейчас сохраняются подобные случаи: например, ата-ана - атасы-апасы, кар-бурап -карлы-бурсшлы, ирто-кич - иртолв-кичле. «Присоединение аффиксов словоизменения и словообразования только к последнему компоненту парных слов в современном языке дает возможность им стать одной сложной, более или менее цельнооформленной единицей лексики, и является сдвигом в их образовании и своеобразной морфологической шлифовкой -приобретением формы единого слова» (Кайдаров А.Т.). О синтаксическом способе образования сложных слов Хангильдин В.Н. писал, что, во-первых, сочинение не дает спаянного, слитного слова. Поэтому парные слова стоят между сложным словом и словосочетанием и пишутся через дефис. Во-вторых, этот способ не продуктивен в современном татарском языке, точнее менее продуктивен по сравнению с другими способами словообразования. Это подтверждается и тем, что почти все слова, образованные этим способом, существуют в языке давно. Нам представляется, что парные слова были наиболее ранней формой сложных слов. Они были широко представлены еще в языке орхонских памятников древнетюркской письменности VIII века: аркьіш.тіркеш посольства; кыз,кудуз женщины; беглері.будупьі {доел, беки и народ) весь народ; іпі.йег шіт (доел, братья-племянники) родня, родственники (Примеры из книги Айдарова Г., 1971). Г.И.Рамстедт приводит примеры из древнетюркского языка типа /и/7/ acili младшие и старшие братья, bagli budunly беки и народ; из др. уйгурского tunli kunli ночь и день, tanrili jirli небо и земля, а также из современных языков, например, казахского: erteli кес день и ночь, erli qatun муж и жена, где форманта - / переводится как «и», «как..., так и...», «и...и...». Он утверждает, что эти конструкции в татарском, казахском, чувашском, якутском и многих других языках и диалектах встречаются довольно часто и являются очень древними и восходят еще к тунгусо-маньчжурско-монгольско-тюркскому единству (1957, 46).

Факты из татарского языка также говорят о том, что образование парных слов было освоено давно. Это подтверждается множеством примеров парных слов, где компоненты не употребляются в языке самостоятельно, или считаются архаизмами, или же их этимология вовсе не прослеживается. Например, кыз-кыркып девушки (доел, девушка-пленница, рабыня?); егет-оісилоп парни (доел, парєнь-оісилкепчок порывистый, задористый?), мал-туар скот, живность (доел, скотина-скотина), савыт-саба посуда (доел, посуда-бурдюк), где вторые компоненты самостоятельно не употребляются в современном языке и их этимология прослеживается с трудом. Кстати, последний пример интересен в этом плане.

Подача сложных слов в словарях тюркских языков

Тюркская лексикография вообще насчитывает богатую многовековую историю. Стоит только упомянуть «Девону лугот-ит-турк» Махмуда Кашгари, Мухаддимат ал-адаб (Боровков, 1971, 96-111), Тюркско-арабский словарь (Курышжанов, 1970, 196), Codex Comanicus (Radloff, 1887) и др. И надо подчеркнуть, что во всех них представлены сложные слова. Но в данном случае, учитывая задачи нашей работы, мы ограничились более или менее современными словарями тюркских языков.

Мы решили подвергнуть анализу словари тюркских языков с целью выяснения: во-первых, насколько насыщены словари сложными словами вообще; во-вторых, по каким принципам они размещены в том или ином словаре; в-третьих, как оформлены наиболее широко распространенные в тюркских языках конструкции - слитно или раздельно; и, наконец, сравнить со словарями татарского языка и вывести способы размещения сложных слов, наиболее приемлемые для татарского языка.

С точки зрения насыщенности сложными словами на одном из самых первых мест, на наш взгляд, по праву находятся словари азербайджанского языка. В них представлено огромное количество сложных конструкций. Во-вторых, здесь наблюдаются все разновидности композит, распространенных в тюркских языках. Например, в Азербайджанско-русском словаре голомгабы пенал, голомгаш тонкобровая, галэлу опан точилка, биркезлу одноглазый, однокомнатный, агторпаг белозем, дава-далаш скандал, дирсокалты подлокотник, олидолу с подарками.

В Толковом словаре азербайджанского языка также представлен многочисленный и разнообразный корпус сложных конструкций. Большинство их моделей оформлено слитно и являются самостоятельными вокабулами. Например,узупкирпикли с длинными ресницами, саатбасаат с течением времени, умумдуща всемирный, тарих/азап летописец, узуисуроп длительный, сигарабонзор сигарообразный, Ьоркуплук ежедневный, сабаИ-сабаИ рано утром и т.п.

Орфографические словари представляли для нас интерес с той точки зрения, как - слитно или раздельно - оформлены те или иные модели сложных слов. В Орфографическом словаре азербайджанского языка подавляющее большинство моделей сложных слов оформлены слитно: ]аръшдагылмыш полуразрушенный, іарьімдаиро полукруг, агсагаллы белобородый, бирболумлу одноактный, бир/ашар смертный, ]еддиаільіг семимесячный. Что примечательно, изафет II типа также оформлен слитно: сузанбагы, сабаккулу, хапымоту названия растений.

Все перечисленные типы сложных слов во всех видах словарей оформлены слитно (включая изафетные конструкции), и поэтому все выдвинуты в вокабулы и никакого разнобоя в их подаче нет.

Киргизско-русский словарь содержит намного меньше сложных единиц, а в их размещении наблюдается непоследовательность. Так, мы нашли по меньшей мере четыре способа подачи. Первый, когда сложное слово в слитном виде выдвигается заглавным словом, а рядом в скобках дается разделыюоформленный вариант, и далее следует словарная статья. Например, акбаш (или ак баш) мокрец {болезнь у лошадей)

Второй способ: слитнооформленное сложное слово служит вокабулой, далее делается ссылка на то же слово, оформленное раздельно, а от него, в свою очередь, следующая ссылка к одному из компонентов (причем не обязательно к первому). Например, аккацкы то же, что ак кацкы (см. кацкы) кацкы: ак кацкы (или аккацкы) ээр монгольское седло

Как видим, этот способ особо запутанный и неудобный для пользователя из-за бесконечных ссылок, тем более, что словарь состоит из двух томов, что еще более усложняет задачу читателя. Третий способ: в качестве вокабулы дается простое слово, далее двоеточие и раздельнооформленное сложное слово и его статья. Например, кунас: кара кунас аист чардак: ак чардак чайка Четвертый способ, когда сложные слова просто даются в статье простого слова. Например, кэнэ... коно кунжут клещевина К тому же здесь иллюстративные примеры, фразеологические конструкции и сложные слова ничем не различаются. Карачаево-балкарско-русский словарь отличается от предыдущего большим количеством представленных сложных слов и их разнообразием. Так, в нем очень много парных конструкций, превосходных степеней прилагательных: джап-джапъы совершенно новый, джан-джашил зеленый-презеленый и т.п.; звукоподражаний: дугъур-мугъур, дукъур-мукъур и т.п.; собирательных: той-къууанч {доел, пир, свадьба + радость) веселье, пир, къалам-къагъыт {доел, перо + бумага) письменные принадлежности и т.д. Слитнооформленные также разнообразны: ачыгъаууз {доел, раскрытый рот) разиня, сютбашы {доел, молока голова) сметана, къаратору {доел, черный-гнедой) караковый, темно-гнедой и т.д. В подаче раздельнооформленных сложных слов нет единого принципа. Первый способ: в статье основного слова, через, как и иллюстративный материал, например: чёб травинка... башы бот. костер, аиры башы бот. пырей чабак рыба... аиры рак, ала форель и т.д. Другой способ - в статье основного слова, после 0: эчкичи пастух коз... 0 къуш ягнятник (ястреб) тюлкю лиса... акъ песец...0 къуйрукъ дикое просо В последнем примере видим сразу два способа подачи. При этом следует заметить, что при подаче составных слов не соблюдается принцип первого компонента и смешиваются лексическая и фразеологическая единицы. Толковый словарь казахского языка также сильно насыщен сложными словами. Много парных, особенно подражательных конструкций. Множество сложных слов оформлено слитно и являются заглавными словами. Это, в основном, зоологические и ботанические термины. Например, аккез, атарца названия рыб, актйрац, акмамык названия растений1, аккулак, название животного, акбас название болезни.

Правописание сложных слов, соотносимых с изафетными сочетаниями

Правописание сложных слов, образованных по типу изафетных конструкций, на первый взгляд, достаточно упорядочено. Но на практике дело обстоит не совсем так. Известно, что существуют сложные слова, образованные по изафету I и II типа. Некоторые языковеды считают, что слова, образованные по изафету II типа постепенно, по мере семантического слияния компонентов, теряют грамматический показатель притяжательности и представляют собой изафет I типа: тукрап башы - тукрапбаш. Однако мы придерживаемся, мнения исследователей, которые утверждают, что изафет I типа издавна употреблялся в языке. Так, Л.Заляй пишет: «Кул-Тогин текстында бу форма тартылыш теп урынны алып тора... Беренчедвн, бугенге татар телеидэге грамматик тозелеш формаларыньщ бик борынгы чордан ук килуе ачыклана; икенчедэн, аморф тартылышныц хозерге одеби телендэ активлашуы курено...». В тексте Куль-Тегина эта форма притяжения занимает основное место... Во-первых, выясняется древность форм грамматического строя современного татарского языка, во-вторых, очевидна активизация аморфного притяжения в современном литературном языке... (Жэлэй, 2000, 35).

Ученый также объясняет причины активности аморфной формы изафета и усматривает ее в том, что в татарском языке, как и во всех тюркских языках, имена существительные при вступлении в атрибутивную связь не нуждаются в грамматическом показателе, а связываются только контактным расположением.

Таким образом, обе формы изафета - I и II тип - издавна использовались в языке параллельно, с одинаковой активностью. В современном татарском языке многие лексические единицы параллельно используются в обеих формах: oiqup э/дилэге - оїдироідилж клубника, сабан туе - сабантуй сабантуй, тамчы геле - тамчыгол фуксия, бал кашыгы -балкашык чайная ложка.

Причем разговорная, бытовая, обиходная речь больше тяготеет к аморфной форме. Возможно, это объясняется соображениями артикуляционной экономии. Но вполне возможно и то, что это - проявление древней традиции. Во всяком случае, в татарском языке достаточно много сложных слов, соотносимых с изафетом I типа, например: нэурузгол примула, тычкан койрык мышехвостник, казаяк лютик, ишэкколак окопник, балта борчак чина, ачкыч улэн гроздовник, кырсабып мыльнянка, орчыкбаш пряслень и т.д. Диалекты татарского языка также отдают предпочтение форме изафета I типа: апара чилэк квашня (чет. кузн.), чэй табак блюдце, пич такта (теми., кузн., хвл.) заслонка печи, балаяк (чет. мел., серг.) квашня, посуда для меда и т.п. (Хайрутдинова, 2000, 128), якабаш нашейное украшение, чэчтэцкэ монисто (Рамазанова, 2002, 352). Эта форма используется и в художественной литературе: ...япгап калэмемэ... мин мец тапкыр кузьяшь яудырдым тысячекратно я оросил слезами мое горящее перо. (Р.Харис)

Следует отметить, что среди других языков есть такие, что используют преимущественно аморфную форму, игнорируя II форму изафета, например: кумыкский: кыр тавукь (доел, полевая курица) фазан, гечекьуш (доел. ночная птица) летучая мышь, балэ/сибин (доел, медовая муха) пчела и т.д., ногайский: балмысык (доел, медовая кошка) рысь, балкамыс (доел, медовый камыш) сахарный тростник и т.д.

Как показывают примеры из татарского литературного языка и из диалектов, сложные слова этой модели, хотя и воспринимаются как слитные, продолжают оформляться двояко. Это можно объяснить двумя причинами. Во-первых, слитно пишутся обычно наиболее часто и широко употребительные слова. Во-вторых, слова с более или менее компактными компонентами. Впрочем, это относится ко всем моделям сложных слов. Однако в целом, по нашему мнению, эта модель имеет явное тяготение к слитному оформлению, можно даже говорить о сложившейся традиции. Это подтверждается и мнением специалистов. Так, относительно этой проблемы Фасеев Ф.С. пишет: «Тартым кушымчасы тешу белен, кушма сузгэ еверелу жицелоя: кулбаш (кулбашы), ашъяулык (аш яулыгы), алмагач (алма агачы), кончыгыш (кен чыгышы). Хэзер до кайбер тартымлы тезмэ - аерым, тартымсыз кушылып языла: сабан туе - сабантуй, бал кашыгы - балкашык, куке башы - кукебаш h.6.». С выпадением притяжательного аффикса превращение в сложное слово облегчается: кулбаш плечо (кул башы начало руки), ашъяулык скатерть (аш яулыгы платок, покров продуктов), алмагач яблоня (алма агачы дерево яблок), кончыгыш восток (кон чыгышы солнца восход). И сейчас некоторые сочетания с притяжением пишутся раздельно, без притяжения - слитно: сабан туе - сабантуй праздник, бал кашыгы -балкашык чайная ложка, куке башы - кукебаш медуница. Если обратиться к примерам из других тюркских языков, обнаруживается также двоякое оформление. Например, в кумыкском: гечерагъач ось, башбав поводок, тав оісайран серна, бав оісилек клубника и т.д.; в узбекском: буйнбог галстук, кулхунар ремесло, рукоделие, aueuplfuek вид растения1 и т.д.; в ногайском: аткулак конский щавель, атшабыс скачки, бас явлык платок, ералма картофель; в уйг. тогэ куйрук чертополох, того гул название цветка, таядигул амарант, каз. кол ар перчатка, doya go страус; башк. сабапкорт майский жук, устабап ладонь, сыйыршалкап турнепс и т.д. Хотя почти во всех тюркских языках встречаются двоякое написание сложных слов данной модели, однако некоторые языки демонстрируют тенденцию к слитному написанию, например, узбекский, азербайджанский, ногайский. Таким образом, наметившаяся тенденция в литературном языке, примеры из диалектов и других тюркских языков, а также мнение специалистов - все эти факторы складывается в пользу слитного оформления сложных слов образованных по типу I изафета.

Интересно, что в немецком языке существует бесчисленное множество сходных с изафетом сложных слов: vaterland родина, apfelbaum яблоня, tageslicht дневной свет и т.д. Исследователь Марр Н.Я. считал легкость образования сложных слов, наряду со слабым развитием прилагательных, признаком архаичности строя немецкого языка, принадлежности его к доиндоевропеискои стадии. Он рассматривает первый компонент определительных сложных существительных, на основании сравнения немецкого языка с некоторыми неиндоевропейскими языками, как неоформленное имя - полусуществительное, полуприлагательное, выполняющее функцию атрибута. На сходных позициях стоят и Пауль Г., Вильманнс В., Фейст С. По сути, многие сложные слова с определительным отношением компонентов, особенно образованные по изафету I типа, сродни вышеприведенным немецким словам, так как их первый компонент также представляет нечто индифферентное между существительным и прилагательным. Причина этого состоит в том, что существительные в тюркских языках, как известно, способны выполнять функцию определения при другом существительном, не принимая при этом никаких показателей.

Сложные слова это слова, имеющие в своём составе два (и более) корня.Они образуются как правило, от самостоятельных частей речи, сохраняя в своём составе целиком слово или его часть. (Текст статьи по учебнику 1915 г.) Содержание 1 … Википедия

СЛОЖНЫЕ СЛОВА - слова, образованные сложением двух или более полнозначных слов или их основ (пароход, углеродсодержащий); см. Словосложение … Большой Энциклопедический словарь

сложные слова - слова, образованные сложением двух или более полнозначных слов или их основ («пароход», «углеродсодержащий»); см. Словосложение. * * * СЛОЖНЫЕ СЛОВА СЛОЖНЫЕ СЛОВА, слова, образованные сложением двух или более полнозначных слов или их основ… … Энциклопедический словарь

Сложные слова - слова, имеющие в своём составе не менее двух полнозначных основ, образующих структурно семантическое единство. Образуются либо объединением двух и более полнозначных слов или их основ в цельнооформленный комплекс по определённому… …

Сложные слова без соединительной гласной - 1. Следует различать сложные слова с соединительными гласными и сложные слова без соединительной гласной. Ср.: психотерапия (психо + терапия) – психастения (псих + астения). 2. В некоторых сложных словах первая часть представляет собой… … Справочник по правописанию и стилистике

слова-близнецы - В лексической стилистике: сложные слова и фразеологические единицы, образованные посредством повтора, ассонанса или аллитерации. Авось да небось … Учебный словарь стилистических терминов

- ’СЛОВА И ВЕЩИ: археология гуманитарных наук’ (‘Les mots et les choses: une archéologie des sciences humaines’, 1966) книга Фуко. В своем исследовании Фуко стремился вычленить в истории человеческого общества структуры (по Фуко ‘эпистемы’),… …

СЛОВА И ВЕЩИ: археология гуманитарных наук - (Les mots et les choses: une archeologie des sciences humaines , 1966) книга Фуко. В своем исследовании автор стремился вычленить в истории человеческого общества структуры (по Фуко эпистемы), существенно обусловливающие возможность… … Социология: Энциклопедия

СЛОВА И ВЕЩИ: археология гуманитарных наук - (Les mots et les choses: une archeologie des sciences humaines , 1966) книга Фуко. В своем исследовании Фуко стремился вычленить в истории человеческого общества структуры (по Фуко эпистемы), существенно обусловливающие возможность определенных … История Философии: Энциклопедия

Сложносокращённые слова - разновидность сложных слов (См. Сложные слова); слова, возникшие на основе составных наименований и терминов путём сокращения всех или части слов, их составляющих. Основные типы С. с.: 1) образованные из начальных звуков или названий… … Большая советская энциклопедия

Книги

Сложные слова в польском языке. , Лось И.Л.. Книга представляет собой репринтное издание 1901 года. Несмотря на то, что была проведена серьезная работа по восстановлению первоначального качества издания, на некоторых страницах могут… Купить за 1489 руб
Сложные слова в польском языке , И.Л. Лось. Из собрания "Записок историко-филологическаго факультета Императорскаго Санкт-Петербургскаго Университета" . Часть 62. Репринтное издание по технологии print-on-demand с оригинала 1901 года.…

Полный текст автореферата диссертации по теме "Сложные слова в современном татарском языке: проблемы лексикографирования и орфографирования"

На правах рукописи

Тагирова Фяридя Инсановна

Сложьые слова в современном татарском языке: проблемы лексикографирования и орфографирования

10.02.02 - Языки народов Российской Федерации (татарский язык)

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Казань-2004

Работа выполнена в отделе лексикологии и лексикографии Института языка, литературы и искусства им. Г.Ибрагимова АН Республики Татарстан

Официальные оппоненты:

Хисамова Фагима Миргалиевна (г.Казань)

доктор филологических наук, профессор

Арсланов Леонид Шайсултанович (Г.Елабуга)

Ведущее учреждение:

Чувашский государственный институт гуманитарных наук

Защита диссертации состоится 30 марта 2004г. в 13 часов на заседании диссертационного совета Д 022.001.01 в Институте языка, литературы и искусства им. Г.Ибрагимова Академии наук Республики Татарстан.

Адрес: 420111, г.Казань, ул.Лобачевского, 2/31, а/я 263.

С диссертацией можно ознакомиться в Центральной библиотеке Казанского научного центра РАН (г.Казань, ул.Лобачевского, 2/31).

Ученый секретарь диссертационного совета:

Кандидат филологических наук - Саберова Г.Г.

Актуальность исследования. «Словосложение есть очень естественный, очень употребительный способ создания новых слов в одном языке, тогда как его роль очень невелика в другом. Если для немецкого языка такие слова, как kleinburgertum "мелкая буржуазия", morgendummerung "рассвет" - нормальное явление, то даже славянские языки не проявляют большой склонности к такому типу новообразований» (Булаховский, 1953, 94). Что же касается тюркских языков, В.В.Радлов в этом отношении считал, что «стечение некоторых именных и глагольных основ в тюркских языках для обозначения одного понятия представляет собой всеобщее явление». Сейчас все больше исследователей приходит к выводу, что это явление характерно если не для всех, то для большинства языков мира и отличается глубокой древностью. Так, по признанию специалистов, композиты существовали еще в праславянском (Филин, 1977, 15), древнетюркском (Махматкулов, 1973, 409), общеалтайском и шумерском (Tuna, 40). Не случайно во всех древнетюркских памятниках зафиксированы сложные слова. Так, в одном только «Кутадгу билиг» отмечено 2830 сложных слов, из которых 268 - имен. Исследование сложных слов как языкового явления также имеет давнюю историю. Научный интерес к ним обнаруживается уже у авторов самых первых грамматик и словарей. История изучения сложной лексики в тюркологии в свою очередь уже стала объектом описания (Гарипов, 1954; Абдурахманов, 1975; Ганиев, 1982 и др. Из более поздних авторов - Ахмедов, 1991).

Но, несмотря на то, что сложные слова являются одним из наиболее исследованных предметов в тюркологии и достаточно" успешно разрабатываемым в татарском языкознании, существует настоятельная необходимость рассмотрения проблемы сложных слов, особенно тех ее аспектов, которые сопряжены с практической реализацией этих единиц в языке. Например, остается не до конца разрешенной проблема идентификации сложных лексем. Так как на практике наблюдается неразличение сложных слов от сходных им конструкций. Эта проблема непосредственно связана с другой - с

настоящее время существует непоследовательное оформление „аналогичных сложных слов не только в разных языках одной системы, но и в одном и том же языке. Такое положение в правописании, в свою очередь, влечет за собой проблемы в лексикографировании, заключающиеся в отсутствии последовательных принципов отбора и подачи и, сдедовательно, неадекватном отражении сложных слов в словарях. В этом контексте данное исследование, как нам представляется, посвящено весьма актуальной теме.

Актуальность исследования объясняется еще и тем обстоятельством, что теоретические изыскания по этой проблеме и в тюркологии, и в татарском языкознании, за редким исключением, ограничиваются 50-70-ми гг. XX в. Возобновление научного интереса наблюдается в западных языках славянской группы (например, работы Говердовского, Блихарски, Гржигоржиковой, Хандке, Йезиорски, Миодека и др.). Существует необходимость пересмотра некоторых вопросов с учетом современного уровня развития теории языка.

Цели исследования:

Для достижения этих целей были определены следующие задачи:

Выявить наиболее типичные ошибки при переводе сложных елок и подаче в переводных словарях;

Проанализировать существующую орфографию сложных слов в татарском языке и в других тюркских языках, на основе чего разработать рекомендации по ее усовершенствованию.

Материалом исследования являются сложные слова татарского языка, отобранные путем сплошной выборки из 3-томного Толкового словаря татарского языка и частично из других словарей, общим количеством около семи тысяч единиц. В качестве сравнительного материала послужили сложные слова других тюркских языков. Объектом анализа стали толковые и переводные словари татарского языка и других тюркских языков.

Описательный метод;

Теоретическая значимость исследования определяется тем, что в результате складывается цельное представление об уровне теоретической и

практической разработанности проблемы сложных слов в тюркологии и в татарском языкознании, предлагается решение ряда проблем орфографирования, лексикографирования и идентификации сложных слов. Полученные результаты могут послужить основой для определения общих закономерностей развития сложной лексики и. для < решения других, теоретических вопросов по соответствующей проблематике.

Практическая ценность работы заключается в том, что результаты исследования могут быть использованы при усовершенствовании правил орфографии сложных слов, при составлении толковых и переводных словарей татарского языка, для их усовершенствования и унификации, а также могут быть полезны*в теории и практике перевода с русского на татарский и с татарского на русский.

Апробация работы. Основные положения диссертации излагались в. выступлениях на итоговых научных» конференциях ИЯЛИ им.Г.Ибрагимова АН РТ (1993-2003), на международных и региональных научных конференциях: на терминологической конференции при Кабинете Министров РТ (Казань, 1993), «Языковая ситуация в Республике Татарстан: состояние и перспективы» (Казань, 1998), «Проблемы истории, культуры и развития языков народов" Татарстана и Волго-Уральского региона» (Казань, 2000), «Словообразование в тюркских языках» (Казань, 2001), «Актуальные проблемы тюркской и финно-угорской филологии: теория и опыт изучения» (Елабуга,2002), на международном симпозиуме «Формирование и развитие - литературных языков народов Поволжья» (Ижевск, 2003) и др. Всего прочитано 19 докладов. Основное содержание работы отражено в 13 публикациях.

Глава 1. Общетеоретические вопросы изучения сложных слов в современном татарском языке посвящена наиболее общим вопросам изучения сложных слов. Во вводных замечаниях кратко дается история изучения сложных слов в тюркологии и в татарском языкознании. Некоторые композиты приводятся уже в грамматике Ф.Менинского (1680г.). М.А.Казембек останавливается на образовании сложных слов, особенно глаголов. М.Терентьев обращает внимание на некоторые слова, образованные слососложением. Н.И.Ашмарин довольно подробно рассматривает сложные слова, как имена, так и глаголы. Н.Ф.Катанов обращает внимание на сложные («составные») глаголы в тувинском языке. А.Самойлович и Н.П.Дыренкова также останавливаются на образовании сложных слов. Такие тюркологи, как В.А.Гордлевский, В.М.Насилов, Н.К.Дмитриев, Н.А.Баскаков, А.Н.Кононов, освещают многие вопросы словосложения в тюркских языках. Позднее этой проблемы касались Э.В.Севортян, А.Т.Кайдаров, М.И.Адилов, Т.М.Гарипов, Р.А.Агашга, Р.Бердыев, Б.О.Орузбаева, А.А.Юлдашев, М.А.Хабичев, Н.М.Маматов, А.Ю.Бозиев, Д.Мадалиев и др.

В татарском языкознании сложным словам уделялось не меньшее внимание. Уже в первых грамматиках татарского языка приводятся примеры сложных слов, хотя они не исследуются подробно. Так, И.Гиганов дает определение сложному слову, но считает, что сложных слов в татарском языке очень мало. М.Иванов также делит слова на простые и сложные. Г.Махмудов и Х.Фейзханов обнаруживают только сложные глаголы («составные»). К.Насыри в своей грамматике (1860) приводит парные слова. И далее все известные языковеды в своих грамматиках или специальных трудах обращаются к сложным словам. Это

Ш.Ахмеров, АХМаксуди, Г.Нугайбек, Г.Ибрагимов, Дж.Валиди, М.Курбангалиев, И.К.Бадигов, Г.Алпаров, Ш.А.Рамазанов, В Н.Хангильдин и др. В их трудах так или иначе исследуются, и чем дальше, тем успешнее, вопросы словосложения, классификации сложных слов. Позднее проблеме сложных слов посвящены работы Ф.С.Фасеева, Х.Р.Курбатова, Ф.А.Ганиева и др.

В своей работе мы основываемся на те теоретические положения, которые были выработаны предыдущими авторами. В данном разделе определяется исследуемая в работе единица - сложное слово. Термин сложное слово (кушма суз) мы употребляем в качестве родового термина, т.е. для обозначения всех структурных видов сложных слов. Этот термин постепенно утвердился в тюркологии в качестве родового термина в 70-80-е гг. после длительного периода путаницы в терминах. Интернациональное слово композита является его равнозначным эквивалентом- В качестве видовых мы пользуемся терминами собственно сложное слово (саф кушма суз), составное слово (тезмэ суз), парное слово (парлы суз).

В татарском языкознании существовали классификации сложных слов по способам образования, по взаимоотношениям компонентов и некоторым другим признакам. Так как сложные слова есть явление общеязыковое, классификации сложных слов, в основном, применимы к разным языкам. Мы сочли возможным расширить классификацию за счет новых классификационных лризнаков, применяющихся в других языках: по соотносимости - несоотносимости со словосочетанием -синтаксические и асинтаксические сложные слова; по расположению компонентов - контактные и дистактные; по доминантности одного из компонентов -прогрессивные и регрессивные; по степени семантической спаянности компонентов или идиоматичности и неидиоматичности - прямые и косвенные; по структурным" особенностям компонентов - первичные, вторичные и агрегативные; по морфологической принадлежности компонентов и слова - экзоцентрические и эндоцентрические и т.д.

Судя по истории изучения композит, уровень исследованности разных структурных видов неодинаков. Это, возможно, объясняется объективными причинами, так как объектом исследования обычно становятся аспекты, содержащие нерешенные проблемы. Так, в этой главе мы сочли возможным обойти вниманием собственно сложные слова, поскольку их орфография, подача в словарях и идентификация мало отличаются от простого слова и не вызывают сложности. Другие аспекты - способы образования, типы и модели образования, морфологические, семантические и др. особенности - описаны довольно подробно, например, в работе Ф.А.Ганиева (1982), в Татарской грамматике (1993). Другие структурные виды; т.е. парные и составные слова мы рассматриваем подробнее, так как в силу структурных особенностей они схожи с другими конструкциями или требуют доработки орфографии.

Первый раздел. Сложные слова в грамматиках тюркских языков посвящен анализу основных грамматик тюркских языков. Мы посчитали обращение к ним правомерным, так как, на наш взгляд, грамматики являются своеобразным показателем, отражающим общетеоретический уровень частного языкознания. Нас интересовала степень разработанности проблемы сложных слов в разных языках тюркской системы, их различия и общность с грамматиками татарского языка. В этом аспекте были подвергнуты анализу современные грамматики татарского, башкирского, карачаево-балкарского, караимского, узбекского, туркменского, турецкого и др. языков ведущих тюркологов. Анализ показывает, что в целом, во"всех грамматиках уделяется достаточно большое внимание сложным словам, приводятся различные их классификации,- особенно по моделям образования. Некоторые приведенные модели, на наш взгляд, представляют интерес и в практическом плане, так как могут быть использованы для терминотворчества и в татарском языке. Несмотря на то, что отмечается определенная непоследовательность или неконкретность в некоторых вопросах (например, смешивание при классификации сложных слов частеречности компонентов, семантических отношений компонентов

и синтаксических функций компонентов), ошибочное рассмотрение в качестве сложных слов конструкций, таковыми не являющихся и т.д., в целом основные грамматики тюркских языков представляют интерес как в практическом, так и в теоретическом плане.

Очевидно, что грамматики отражают степень разработанности проблемы сложных слов в каждом языке в отдельности и в тюркологии в целом, и демонстрируют явную тенденцию к усовершенствованию.

Второй раздел. Парные слова как разновидность сложных слов. Парные слова, несмотря на множество научных трудов, им посвященных, зачастую вызывают сомнения относительно их статуса, правописания, перевода. Поэтому мы посвятили им отдельный раздел. Исследование показывает, что такое языковое явление как парные слова характерно не только для татарского, но и для всех тюркских языков, а также языков Урало-Поволжья. Более того, они наблюдаются чуть ли не во всех языках мира, хотя не все одинаково широко ими пользуются. По свидетельству некоторых языковедов ведущим типологическим признаком в татарском-языке, как и во всех тюркских языках, является наличие парных слов, которые составляют 40% от числа именных композитов татарского языка (Садыкова, 1992, 10). Не случайно исследованию парных слов посвящено огромное количество трудов, и не только в татарском языкознании. В русском языкознании эту тему освещали такие ученые, как А.А.Потебня, В.В.Виноградов, А.М.Щербак, Г.В.Степанов и др. В тюркологии эту проблему рассматривали Н.И.Ашмарин, Ж.Дени, А.Н.Кононов, Н.К.Дмитриев, Н.А.Баскаков, А.Г.Кайдаров, Р.А.Аганин, Б.О.Орузбаев,

B.Г.Егоров, М.А.Хабичев, З.Б.Уринбаев, М.И.Адилов, Н.М.Маматов,

C.Н.Муратов, Т.М.Гарипов, Т.Б.Калабаева? и другие. В монголистике парным словам посвятили свои работы Г.С.Биткеева, П.И.Бертагаев, Л.Бэшэ, У.Ж.Ш.Дондуков, А.А.Дарбеева и другие. По обилию работ парные слова можно считать самым изученным предметом.

В татарском языкознании этой проблеме в той или иной мере уделили внимание в своих работах В.Н.Хангильдин, З.М.Валиуллина,

К.3.3иннатуллина, Л.Заляй, Д.Г.Тумашева, Ф.С.Фасеев, Х.Р.Курбатов, Ф.АХаниев и др. Парные слова, возможно, являются наиболее древней формой сложных слов. Они были широко представлены еще в языке орхонских памятников древнетюркской письменности VIII века: аркыш, тгркеш "посольства"; кыз, кудуз "женщины"; бегяер1,будуны (доел беки и народ) "весь народ"; аи,йегиат (доел, братья-племянники) "родня, родственники" (Айдаров, 1971).

Г.И.Рамстедт приводит примеры из древнетюркского языка типа МП acШ, "младшие и старшие братья", bagli г budunly "беки и народ"; из др.* уйгурского Шп11 ЫиИ "ночь и день", tanrili jirli "небо и земля", а также из современных языков, например, казахского: erteli kec "день и ночь", erli qatun "муж и жена", где форманта - i переводится как «и», «как..., так и...», «и...и...». Он утверждает, что эти конструкции в татарском, казахском, чувашском, якутском и многих других языках и диалектах встречаются довольно часто и являются очень древними и восходят, еще к тунгусо-маньчжурско-монгольско-тюркскому единству (1957,46). Особенно древними, на наш взгляд являются звукоподражания, которые прошли путь развития от простого подражания-до выполнения функции термина. В целом, исследование показывает, что парные слова освоены татарским языком давно; кроме характерного для них значения собирательности, в некоторых случаях могут передавать конкретные и обстрактные значения, и даже выполнять функцию термина; активно употребляются в составе * фразеологизмов татарского языка; как в татарском, так. и в других тюркских языках есть случаи сращения, т.е. превращения парного слова в простое; парные слова, как и простые, могут служить словообразовательной основой. Кроме этого они проникли» в соседние языки Поволжья.

Третий раздел. Различение сложных слов от сходных конструкций. «Сложное слово, будучи удачным средством компрессии семантической и синтаксической информации в наиболее компактную форму, особенно ярко проявляет сложность взаимоотношений

разноуровневых единиц. Своеобразное расположение сложного слова в общей системе языка (между морфологией и синтаксисом, грамматикой и лексикой, речевым употреблением и языковой системой) определяет те "1рудности, которые возникают при определении статуса сложного слова» (Садыкова,2000,3). Причем, по известным причинам, так называемые слитные, сращенные, то есть слитнооформленные собственносложные слова, как и парные, не вызывают сложности при их идентификации. Речь ведется о различии составных словг от синтаксических или фразеологических сочетаний. И определение Садыковой А.Г. больше всего подходит именно к составным словам. Другие авторы также обращают внимание на такое промежуточное положение составных слов. Никитенко И.В. (1999,90-92) называет их «безо"бразными сверхсловными > номинативными средствами» и «синлексами».

Необходимость различения композит от сходных или синтаксических» конструкций продиктована не только теоретическими соображениями. Неразличение сложных слов, имеющее место в настоящее время, приводит к неадекватному отражению и описанию языковых единиц как в теоретических работах, так и в словарях.

В теоретическом плане данная проблема рассмотрена довольно подробно. В работах Щербы Л.В. на примере русского языка, Бозиева А.Ю. на. примере карачаево-балкарского, Маматова ИМ. - на примере узбекского, Муратова С.Н. - на примере башкирского, Ганиева Ф.А. - на примере татарского языка эта проблема рассматривается в разных аспектах. А некоторые авторы достаточно подробно > разрабатывают критерии разграничения сложных слов от сходных конструкций. Но разные исследователи по-разному оценивают значение отдельных критериев или упускают из виду некоторые из них.

Так, в качестве отличительных признаков сложных слов чаще всего приводятся" следующие: 1)семантическая цельность, идиоматичность;

2)акцентологическая цельность, т.е. единое, централизующее ударение;

3)морфологическая цельнооформленность; 4)синтаксическая, т.е.

функциональная цельность; 5)графическая цельнооформленноть; 6)номинативная целостность; 7)непроницаемость, т.е. невозможность вставки; 8)невозможность инверсии, т.е. строгий порядок следования компонентов и др. Однако анализ показывает, что ни один из этих критериев не является универсальным, единственно верным и достаточным для всех случаев. Даже нескольких признаков может оказаться недостаточно для установления тождества сложного слова, поэтому правомернее вести речь о комплексе таких признаков. Такого же взгляда придерживаются Бобрик Г.А., Садыкова А.Г., Семенова Г.Н. В целом, так как сложное слово есть структурная разновидность слова вообще, критериями его различения, на наш взгляд, являются основные признаки слова.

Глава 2. Размещение сложных слов в словарях посвящена обзору толковых и переводных словарей тюркских языков и татарского языка, обобщению принципов отбора единиц для лексикографического описания и принципов их размещения, а также связанных с этим проблем толкования и перевода. В силу своих внешних, (структурныхд-рафических) и внутренних особенностей сложные слова отличаются от простых слов, поэтому имеют специфику при подаче в словарях.

Первый раздел. Подача сложных слов в словарях тюркских языков. Тюркская лексикография вообще насчитывает богатую многовековую историю. Стоит только упомянуть «Девону лугот-ит-турк» Махмуда Кашгари, Мухаддимат ал-адаб (Боровков, 1971,96-111), Тюркско-арабский словарь (Курышжанов, 1970,196), Codex Comamcus(RadlofF,1887) и др. И надо подчеркнуть, что во всех из них представлены сложные слова. Но в данном случае, учитывая задачи нашей работы, мы ограничились более или менее современными словарями тюркских языков.

Мы подвергли анализу словари тюркских языков с целью выяснения: во-первых, насколько насыщены словари сложными словами вообще; во-вторых, по каким принципам они размещены в том или ином

словаре; в-третьих, как оформлены наиболее широко распространенные в тюркских языках конструкции - слитно или раздельно; (Л, наконец, сравнить со словарями татарского языка и вывести способы размещения сложных слов, наиболее приемлемые для татарскою языка.

Так, были проанализированы толковые и переводные словари башкирского, чувашского, казахского, киргизского, азербайджанского, турецкого, ногайского, карачаево-б&чкарского, кумыкского, туркменского, узбекского, уйгурского, якутского и др. языков, относящиеся к периоду 5090-х гг. Это дало возможность выявить существующие принципы отбора сложных слов и способы их подачи в словарях, определить наиболее удачные и неудачные из них, выявить наиболее частые и характерные недочеты. По количеству и разнообразию представленных сложных слов, а также по последовательности в подаче можно выделить словари азербайджанского, узбекского, турецкого языков. По сложности принципов подачи и непоследовательности выделяются словари киргизского и уйгурского языков.

Основываясь на анализ словарей тюркских языков, можно определить некоторые общие тенденции в выборе принципов подачи сложных слов, закономерности в подходах к выбору лексики, основные достоинства и недочеты:

Все последующие словари тюркских языков склонны учитывать опыт предыдущих словарей и явно демонстрируют постепенное усовершенствование лексикографического аспекта в плане подачи сложных слов;

Многие недочеты, допущенные в словарях тюркских языков при подаче композит, обусловлены объективными причинами, такими, как

теоретическая неразработанность (на момент составления большинства словарей) критериев разграничения сложных слов от сходных конструкций и принципов орфографирования сложных слов.

Основными недочетами тюркских словарей в плане подачи композит являются следующие:

а) несоблюдение единого принципа в подаче раздельнооформленных, то есть составных слов - подача то по первому компоненту, то по второму или по тому и другому одновременно;

б) разное - слитное, раздельное и дефисное - написание сложных слов в пределах одного и того же словаря;

в) сложные перекрестные сноски, затрудняющие пользование словарем;

г) несовпадение перевода или толкования одной и той же единицы, размещенной в разных местах в пределах одного и того же словаря.

Во втором разделе Подача сложных слов в словарях татарского языка рассматриваются словари татарского языка, также на предмет анализа принципов отбора и способов подачи сложных единиц. Предметом анализа мы выбрали Татарско-русский словарь (Н.Исанбет, Газизов Р.С., Ишмухаметов Г., Казань,1950 г.); Татарско-русский словарь (Казанский институт языка, литературы и истории АН СССР, Москва: Сов. энц., 1966); Татарско-русский словарь (автор, п/р. Ф.А.Ганиева, Казань 1988г.); Татарско-русский учебный словарь (автор, п/р. Ганиева Ф.А., Москва, 1992 г.); Толковый словарь татарского языка - Татар теленец ацлатмалы сузлеге (СССР Феннэр академиясе Казан филиалы Тел, эдебият Ьэм тарих институты, Казан, 1977-1981).

Более ранние словари мы не рассматриваем по ряду причин: во-первых, в плане подачи сложных слов сложно усмотреть в них более или менее устойчивые принципы и» закономерности или особенности метаязыка; во-вторых, словари конца XIX - начала XX вв. уже не раз былиг предметом исследования других авторов.

Таким образом, если учесть имеющееся богатство словарей татарского языка, нами, проанализировано сравнительно небольшое количество словарей, изданных за сравнительно небольшой отрезок времени с 1950 по 1992 гг. Но для выполнения стоящей перед нами задачи определения особенностей размещения сложных слов мы посчитали это достаточным. Действительно, обзор указанных словарей явно обнаруживает существующие тенденции, на основе чего мы пришли к следующим выводам:

Все словари татарского языка демонстрируют не только наличие сложных слов, но и их разнообразие;

Налицо постепенное усовершенствование принципов и форм подачи сложных слов, что имеет отражение в макроструктуре словаря,* например, отборе лексики и включении ее в корпус словаря. Так, более ранние словари уступают более поздним по количеству и качеству подачи сложных слов, но при этом включают еще и нежелательные конструкции;

Микроструктура словарей татарского языка тоже имеет тенденцию к усовершенствованию в плане подачи сложных слов: оттачиваются типы определений, толкований и переводов, расположение внутри словарной -статьи и т.д.;

За свою историю татарская лексикография создала свой метаязык словарей. Это и набор типичных формул при описании значений слов, например: слова типа объектное сущ. + сущ. на -гыч толкуются как инструмент, устройство для воздействия на объект, обозначенный в первом компоненте и т.д. Помимо формул метаязык словарей включает объяснения, пометы, виды сокращений, условные знаки, разнообразие шрифтов и т.д. Многие элементы метаязыка служат именно для обозначения сложных слов и отличения их от фразеологических единиц и свободных синтаксических сочетаний, например, знак прямоугольник D и варьирование шрифтов;

Знак прямоугольник D, введенный в более поздних словарях татарского языка для обозначения сложных слов является новшеством,

отличающим их от словарей других. тюркских языков, где такового не имеется;

Недочеты в подаче сложных слов, имеющиеся в более ранних словарях татарского языка являются характерными для всех тюркских словарей, как то: а) смешение сложных слов при подаче со свободными синтаксическими сочетаниями; б) смешение с фразеологическими единицами; в) подача раздельнооформленных компонентов в двух статьях по обоим компонентам; г) реже - различное толкование (или перевод) при подаче одного слова в разных статьях; д) двоякое орфографическое оформление в пределах одного словаря; ж) из-за раздельного оформления большой процент сложных лексических единиц не представлен в качестве вокабул, а остается в статье основного слова.

Большинство вышеуказанных недостатков в словарях татарского языка, составленных в последние годы, устранены, например, сложные слова при подаче отделяются от свободных, словосочетаний и фразеологизмов: иллюстративный - материал дается курсивом, сложные слова - полужирным шрифтом и после специального знака прямоугольник D, а фразеологические обороты - полужирным шрифтом после знака ромб 0. При подаче соблюдается также принцип, первого компонента. Немногочисленные случаи неразличения сложных слов от других сложных конструкций объясняются сложностью определения их природы.

Третий раздел Усовершенствование подачи сложных слов в словарях татарского» языка посвящен выработке рекомендаций по улучшению подачи сложных слов в словарях татарского языка. Словари, будучи универсальным пособием, призванным выполнять информативные, коммуникативные и нормативные функции, должны отвечать определенным требованиям. «Словарь литературного языка, с одной стороны, должен ставить перед собой задачу научного описания словоупотребления данного языка в данный период, с другой - служить самым авторитетным законодателем норм словоупотребления» (Гузеев, 1985,16). Словари татарского языка на сегодняшний день, главным

образом, выполняют только первую задачу - описание словоупотребления. Что же касается второй задачи - диктовать нормы, служить авторитетным законодателем норм, то с ней нынешние словари справляются лишь частично. Так как в силу объективных причин графические нормы отстают от развития! языка, складывается положение, когда словари не диктуют нормы, а фиксируют уже сложившиеся нормы языка. А современные реалии, объективные изменения в языке, развитие теории языкознания и лексикографии * - все это диктует необходимость их усовершенствования. На данный момент во всех словарях татарского языка - ив толковых, и в переводных - прослеживается один единственный принцип отбора, сложных конструкций: в отдельную словарную статью выделяются только цельнооформленные и парные (оформленные через дефис) конструкции. То есть, вокабулами являются только простые и парные слова. Таким образом, множество раздельнооформленных конструкций остается в статьях простых слов, хотя во множестве случаев они утратили всякую смысловую связь с ними. А между тем почти все раздельнооформленные сложные слова являются терминами, несут самостоятельную, четко очерченную смысловую нагрузку и по своей значимости более, чем другие слова заслуживают самостоятельной статьи. Нынешнее же размещение сложных слов неудобно и нецелесообразно. Так как, во-первых, это затрудняет пользователю поиск нужного слова; во-вторых, число лексических единиц указывается меньшее, чем есть на самом деле; в-третьих, вносит в словарную статью некоторую смысловую неразбериху (например, слово сукыр кычыткан "пустырник" включено в статью слова сукыр "слепой", хотя сумма значений сукыр "слепой"+кычыяисая "крапива" не дает значения "пустырник") (ТРУС,1993,241). Поэтому мы полностью придерживаемся точки зрения, высказанной Скворцовым М.И.: «Так называемые сложные слова, даже в случае их раздельного написания, целесообразно относить к цельнооформленным словам и вводить в реестр заглавных слов. Орфографическая неупорядоченность и неразработанность критериев

различения сложного слова и словосочетания затрудняют, но не могут служить принципи&тышм препятствием для осуществления такого приема» (Скворцов, 1971). Мы сочли возможным,предложить некоторые изменения в подаче композит:

Кроме композит, ранее представленных в словниках - слитных и парных - следует оформить слитно и снабдить самостоятельными статьями некоторые сложные слова, ранее писавшиеся раздельно;

Следует включать в состав словника. раздельнооформленные сложные слова - тезмэ сузлэр, при отборе которых следует опираться на критерии различения сложных слов от других сложных конструкций;

Не все конструкции, ранее имевшие место в структуре словаря, безоговорочно могут быть включены в словник в качестве вокабулы, т.е. необходим тщательный отбор единиц, подлежащих лексикографическому описанию.

Все предусмотренные в данномЛ разделе изменения, в подаче композит имеют целью, во-первых, привести орфографию представленных в словарях сложных слов в максимальное соответствие или хотя бы приблизить к современным нормам литературного языка» вследствие чего словари смогут выполнять свою нормативную функцию. Это обеспечит возможность выполнения другой задачи - упорядочения подачи сложных слов, определения их места в структуре словарям А это, в свою очередь, приведет к наиболее адекватному отражению богатого лексического состава языка, что немаловажно, так как ранее сложные слова оставались в тени. И, наконец, облегчится работа со словарем для читателя." Таким образом, словари * татарского языка смогут объективно отразить как современное состояние - самого татарского языка, так, и современный уровень развития теории языка и, тем самым, соответствовать требованиям сегодняшнего дня.

Четвертый раздел Подача сложных слов в переводных словарях и проблема «типового перевода» освещает вопросы перевода сложных слов при подаче в переводных словарях татарского языка. В силу внешних

и внутренних отличий сложных слов от простых и, наоборот, сходства со словосочетаниями и фразеологическими оборотами, перевод сложных слов зачастую сопровождается ошибками. «Перевод заключается в передаче смысла, имеющегося в исходном языке, языком перевода. Это осуществляется Путем перехода от формы первого к форме последнего путем обращения к семантической структуре» (М.Л.Ларсон, 1993,3). Таким образом, переводной словарь представляет собой словарь, где одно значение передается формами двух (или более) языков. А так как лексический состав разных языков неодинаковый, то полного соответствия между их единицами быть не может. И чем дальше стоят языки друг от друга генетически и типологически, тем сложнее найти соответствующие лексические эквиваленты. В этом и заключается особенность перевода, а значит и переводного словаря. Но, если в случае с простыми словами1 сложность может возникнуть только в точности передачи значения из-за несовпадения семантических полей единиц разных языков, то в случае с, композитами основная сложность заключается не в этом, точнее не только в этом. Дело в том, что сложные слова при единстве семантики формально состоят из двух (или более) компонентов. А это оставляет простор для перевода, в том числе и ошибочного.

Да и разнообразие сложных слов настолько велико, что подвести их к единому знаменателю практически невозможно. Поэтому выражение «типовой перевод» следует понимать несколько условно, так как оно применимо не ко всем композитам. Речь идет только о тех, которые сходны. по модели, функции и т.п. или образованы при помощи одинаковых компонентов, а главное - сохранили прямое значение этих компонентов, то есть допускается дословный перевод хотя бы одного из компонентов. Именно при- их переводе должна сохраняться последовательность, единообразность, то есть типовой перевод. Например, слова, образованные при помощи - компонентов -сыман, гомум-, ярым-, бетен-, а также компонентов-числительных и прилагательных типа куп-, аз-, тиц-, туры- и Др.

В целом, при переводе сложных слов и сходных с ними конструкций, на наш взгляд, следует исходить из их семантических особенностей, так как форма, не свойственная языку, механически перенесенная из другого языка, скорее затемняет значение, что недопустимо в словарях, так как основной задачей переводного словаря является наиболее точная передача значения. Оно даже в рамках одного языка может быть заключено в разные носители - формы. А в различных языках эти формы совпадают редко.

Так, сложные слова одного языка могут быть переведены простыми, словами другого языка и наоборот, простые - сложными. Некоторые единицы допускают дословный перевод, точнее дословный перевод совпадает с их действительным значением.

Большинство сложных слов являются идиоматическими по своей природе и не могут быть переведены дословно, то есть на самом деле мы их не переводим, а приводим их готовые эквиваленты, уже существующие в языке. По сути, это относится ко всем переводимым единицам. Тем более важно дать в переводном словаре точный эквивалент каждой лексической -единицы.

Глава 3. Орфография сложных слов в татарском языке. Во вводном слове указываются языковые и экстралингвистические факторы, диктующие необходимость пересмотра орфографии сложных слов. Освещается - изученность этой проблемы в тюркологии и татарском языкознании. В первую очередь, очерчен круг вопросов орфографии, требующих решения, те самые «белые пятна» в орфографии сложных слов:

В настоящее время допускается двоякое оформление - слитное и раздельное написание одних и тех же лексических единиц без какого-либо основания;

Двояко пишутся сложные слова, практически одинаковые с точки зрения способа и модели образования, морфологических и других особенностей, в то время, как в языке существует определенная традиция их написания;

Ошибочно оформляются (раздельно вместо слитного, слитно вместо раздельного, через дефис вместо слитного или раздельного и т.д.) сложные конструкции по аналогии с языковыми единицами других языков (в основном - русского) вследствие неправильного их перевода на татарский язык.

Ошибочно оформляются (чаще -раздельно вместо слитного, реже - слитно вместо раздельного) сложные слова из-за ложной аналогии с другими схожими конструкциями, то есть смешиваются сложные слова, должные писаться слитно, с синтаксическими сочетаниями, пишущимися раздельно.

В целом, о существующем правописании* сложных слов? все исследователи высказываются практически одинаково. Так, турецкий лингвист М.Тулум пишет: «Орфография сложных слов - это существующая издавна самая трудная и запутанная проблема» (Ти1ит,1986,28). «В настоящее время орфография сложных слов в нашем языке зачастую опирается не на определенные правила, а на V так называемое «языковое чутье», неодинаковое у разных людей и, следовательно, меняется в зависимости от конкретного человека» (1т1а М1а"татЛ988Д7).

Ганиев ФА. подразумевает то же, утверждая: «В тюркологии существуют большой разнобой и субъективизм в правописании сложных слов» (1982,129).

В тюркологии определенные сведения по орфографии сложных слов можно получить в работах Гарипова Т.М. (1959), Садвакасова Г.С. (1956), Маматова Н.М. (1976, 1982), Бозиева А.Ю. (1965), Орузбаевой Б.О. (1994), Гузеева Ж.М. (1980), Хабичева М.А. (1981) и др.

Но специальных монографических работ, посвященных орфографии сложных слов, нет ни в татарском языкознании, ни в тюркологии. Однако есть статьи, где рассматривается данная проблема, например, Хангильдина В.Н. Кушымчалар пэм кушма сузлэр язылышы (1953,108-125), Курбатова Х.Р. Татар телендэ кушма сузлер язылышы (1959,123-132), Ганиева Ф.А. Об орфографии сложных слов в тюркских языках (1979,36-40), еще нескольких тюркологов на примере других тюркских языков, однако они относятся к 40-50 гг. XX в.

Кроме того, проблема правописания сложных слов затрагивается в трудах, посвященных более общим вопросам, например Фасеева Ф.С. (1969, 1957,1961), Ганиева (1982) и др. Однако нынешняя орфография требует нового анализа и оценки.

В исследованиях, посвященных нормам литературного языка, выделяются следующие признаки нормативности: 1 Устойчивость, стабильность языкового факта; 2)его распространенность; 3)его соответствие закономерностям и тенденциям языка, то есть наличие в языке аналогичных явлений; 4)принцип целесообразности и 5)авторитет источника. Принцип целесообразности подразумевает, во-первых, эффективность для понимания высказывания, во-вторых, пригодность и оправданность (Гузеев,1985). Эти принципы должны быть едиными для всех, уровней языка, то есть они должны учитываться и при разработке норм орфографии. В не меньшей мере это относится к орфографии сложных слов. Мы также пытались при разработке правил орфографии-учесть эти принципы нормативности.

Первый раздел Правописание сложных слов, соотносимых с изафетными сочетаниями. Как показывают примеры из татарского литературного языка и из диалектов, сложные слова этой модели, хотя и воспринимаются как слитные, продолжают оформляться двояко. Это можно объяснить двумя причинами. Во-первых, слитно пишутся обычно наиболее часто и широко употребительные слова. Во-вторых, слова с более или менее компактными компонентами. Впрочем, это относится ко всем

моделям сложных слов. Однако в целом, по нашему мнению, эта модель имеет явное тяготение к слитному оформлению, можно даже говорить о сложившейся традиции. Это подтверждается и мнением специалистов. Так, относительно этой проблемы Фасеев Ф.С. пишет: «Тартым кушъшчасы тешу белэн, кушма сузгэ еверелу жинелея: кулбаш (кулбашы), ашъяулык (аш яулыгы), алмагач (алма агачы), квнчыгыги (кен чыгышы). Хвзер до кайбер тартымлы тезмэ - аерым, тартымсыз кушылып языла: сабан туе - сабантуй, бал кашыгы - балкашык, куке башы - кукебаш ^6.».

С выпадением притяжательного аффикса превращение в сложное слово облегчается; кулбаш "плечо" продуктов), алмагач "яблоня" (алма агачы дерево яблок), квнчыгыш "восток" (квн чыгышы солнца восход). И сейчас некоторые сочетания с притяжением пишутся раздельно, без притяжения - слитно: сабан туе - сабантуй "праздник1, бал кашыгы - балкашык "чайная ложка", куке башы - кукебаш "медуница" (кул башы начало руки), ашъяулык "скатерть" (аш яулыгы платок, покров.главе также подвергаются анализу наиболее распространенные типы сложных слов, в орфографии которых существует непоследовательность или необоснованность. Рассматривается существующая орфография этих единиц в татарском языке, сравнивается с их орфографией в других тюркских языках, приводятся мнения специалистов относительно их оформления, после чего выводятся предложения по упорядочению правописания данного типа сложного слова.

Проблема правописания сложных слов, соотносимых * со второй формой изафета, практически всеми языковедами решается в пользу раздельного написания. Так, этого мнения придерживается Курбатов Х.Р.

Фасеев Ф.С., как уже упоминалось, в основном, поддерживает раздельное оформление: «Тартымлы тезмалар кушылуны тоткарлый, ченки кушымча, гуяки, сонгы сузне беренчесеннэн аерып тора». Сочетания с притяжением задерживают слияние, так как окончание как бы отделяет последнее слово от первого.

Ганиев Ф.А. также придерживается этого мнения: «Этот вид сложных существительных - композиты, соотносительные со второй формой изафета, - как правило, пишутся раздельно и это правописание, на наш взгляд, является научно обоснованным» (Ганиев,1982,132).

Изафетные конструкции, как известно, составляют подавляющую часть сложных слов, особенно терминов. Большинство из них в настоящее время пишется раздельно. Однако в татарском литературном языке существует некоторое количество слов, образованных по изафету второго типа, которые воспринимаются как единое целое и произносятся и пишутся слитно: яубашы "предводитель, полководец1, йвзбашы "сотник", имебашы "посол, глава посольствое", субашы "полководец", ишегалды "двор", ашказаны "желудок", ейалды "сени" и т.д.

В тюркских языках проблема правописания сложных слов, соотносимых с изафетом II типа, активно полемгоируется, особенно в турецком. Многие исследователи склоняются к необходимости слитного написания, например, Бангуоглу Т., Генжан Т., Хатибоглу Н. и др. Однако есть и сторонники раздельного написания, например, М.Тулум и ММансуроглу. На практике они продолжают писаться двояко.

Итак, в настоящее время в татарском языке, как и в большинстве других тюркских языков, композиты, соотносимые с-изафетом второго типа, пишутся раздельно, хотя есть древние общетюркские слова, оформляемые почти везде слитно. Это процесс постепенный и, как справедливо отмечал Фасеев Ф.С., вряд ли возможно стимулировать его искусственно, оформляя слитно те единицы, которые недостаточно отшлифованы самим языком. Таким - образом, данный вид композит остается оформленным преимущественно раздельно, хотя это не должно влиять на их статус в словарях.

Совершенно иначе обстоит дело в случае, когда эти слова выступают в функции определения. Они, несомненно, должны писаться слитно. В них* притяжательный аффикс уже не несет своей1 первоначальной грамматической нагрузки.

Например, суасты квймэсе "подводная лодка, otqupacmu сулары "подземные, грунтовые воды", туфрагасты сулары "подпочвенные воды", щиресте цельлэре "подземные цели1, ярбуе корылмалары "прибрежные строения1, сайлауалды кампаниясе "предвыборная кампания1 и т.д.

Второй раздел Правописание сложных слов с атрибутивным отношением компонентов.

В настоящее время в татарском, языке сложные слова с атрибутивным отношением компонентов, образованные по типу прил. + сущ., оформляются двояко. Некоторые пишутся раздельно, например, кара балык "линь", кук э/силэк "голубика", ак балчык "каолин", кук сусын "ирис1, кызыл каз "фламинго", ак алтын "платина", тиле бодай "плевел" и т.д., а другие пишутся слитно, например, аккургаш "олово", кызылбаш "кровохлебка", кызылкойрык "горихвостка", асылташ "драгоценный камень", яманат "дурная слава1, аксакал "старейшина1, помрыбаш "ящерица-круглоголовка"и т.дЛ

Как показывают примеры, при слитном - раздельном написании никакие мотивы, влияющие на орфографию композит, - ни семантическая спаянность, ни компактность сегментов, ни характер взаимоотношений компонентов не взяты в качестве основного критерия. Думается, именно поэтому приведенные слова, практически одинаковые во всех позициях композиты, оформлены по-разному, иными словами такое различие в написании не обосновано определенным критерием. В тюркских языках наблюдается такое же положение.

О правописании слов с атрибутивным отношением компонентов Ганиев Ф.А. пишет: «Принцип слитного написания данного вида сложных слов вытекает, во-первых, из того, что атрибутивная связь является наиболее тесным видом связи, правописание сложных существительных с данным видом связи компонентов должно отражать эту их особенность, во-вторых, из необходимости отмечания сложных слов от соотносительных свободных словосочетаний... »(Ганиев, 1982,132).

Хотя во всех тюркских языках сохраняется двоякое оформление сложных слов данного типа, все же они все демонстрируют стойкую общую тенденцию к слитному написанию. Думается, татарский язык также подвержен этой общей тенденции, и композиты данного типа должны писаться слитно.

Третий раздел Правописание сложных, слов1 с объектным отношением компонентов. Сложные слова с объектным отношением компонентов, образованные по типу «сущ.+прич.»., по сложившейся традиции пишутся слитно. И все исследователи сходятся во мнении, что именно слитное написание наиболее рационально.

Возможно поэтому на практике меньше всего допускается ошибок при оформлении этой модели сложных слов. Особенно давно употребляющихся в языке, таких, как: илгизэр "путешественник", балимэр "медоед", йонкояр "рунец", эзтабар "следопыт", малтабар "коммерсант", эшсвяр "трудяга", кырмыскаашар "муравьед" и т.д. В настоящее время даже наблюдается активизация этой модели словообразованиями обновление значений. Например, щанатар "болельщик, поклонник", щирсвяр "фермер", щансатар "изменник", йортбасар "домушник" и т.д. Эта модель имеет также вариант с отрицательным аффиксом -мае: йорттотмас "нерачительный хозяин", эшевймэс "лентяй", сербирмэс "скрытный", квнкурмэс "ненавистный1, сертотмас "болтливый" и т.д.

Композиты с объективным отношением компонентов, образованные с помощью суффикса -гыч/-кыч, на наш взгляд, являются самыми многочисленными во всем корпусе сложных слов. Особенно значительную долю они составляют в терминологии, в частности технической, где весьма активно используются в настоящее время.- Орфографирование этого типа сложных слов теоретиками решается в пользу слитного написания. Так, Фасеев Ф.С. считает: «Катлаулы берэмлекнец икенче елешенэ -ар/-эр, -гычАгеч, ~кыч/-кеч кушымчасы ялганган булса, мондый сузлэр, кагыйда буларак, кушылып язылуга омтылалар». Если ко второму компоненту сложных единиц присоединены окончания -ар/-зр, -гычАгеч, -кычАкеч,

такие слова, как правило, стремятся к слитному оформлению. Однако до настоящего времени в татарском языке наблюдается непоследовательность в их правописании: суутпкэргеч "водопровод", газуткэргеч "газопровод1,

такта яргыч "лесопилка, лесопильный, тавыгиалгыч "приемник, звукоприемник, звукоприемный", тавышйоткыч "глушитель, звукопоглотитель, звукопоглотительный", тавыштоткыч "звукоуловитель", ташкискеч "камнерезка", таги ваткыч "камнедробилка, камнедробильный1 и т.д. Следует заметить, что такой разнобой в написании одинаковых единиц существует не только в ТТАС, откуда взяты вышеприведенные примеры, но в других, в частности в терминологических словарях, появившихся сравнительно недавно. Например, бозкискеч "лодорез", но балчык кискеч "глинорезка", парьясагыч "парообразователь", но пар булгеч "парораспределитель" и т.д. (Шакирзянов, 1992,518).

В татарском языке существуют классические примеры, подтверждающие слитное написание таких слов: альяпкыч "передник", чэчургеч "косоплетка", кульюгыч "рукомойник, умывальник", чебентоткыч бот. "мухоловка", башваткыч "головоломка* и т.д. Поэтому, видимо, следует только придерживаться мнения специалистов и существующей традиции и оформлять эти композиты слитно.

Четвертый раздел Принципы орфографирования сложных слов

Оформление сложных слов, как и орфография вообще и всякое другое явление в языке, склонно к постепенному изменению;

Все изменения в правописании сложных слов происходят от раздельного написания компонентов к слитному. Так, ни в одном языке не было случая, чтобы части простого слова (или производного) приобрели самостоятельное значение и в дальнейшем разделились на самостоятельные слова. Существует как раз обратная тенденция: простые

слова образуют сложные, приобретая, единое значение,- сливаются, упрощаются, слова превращаются в окончания и т.д.;

Почти все типы сложных слов с подчинительным отношением компонентов, кроме изафета II типа, стремятся к слитному написанию;

Ошибочное или непоследовательное (двоякое) оформление композит происходит под действием, во-первых, объективных причин, например, из-за сложности определения статуса сложной конструкции или отсутствия правил правописания в конкретном случае; во-вторых - субъективных, обычно из-за несоблюдения уже существующих" норм орфографии;

В орфографии значительную роль играет традиция, так орфография некоторых моделей и типов сложных слов не подчиняется существующим правилам, - несмотря на мнение специалистов, продолжает писаться по традиции.

Как показывает анализ, в существующей на сегодняшний день орфографии ни один из критериев, предлагаемых специалистами не являются единственным необходимым"и достаточным для определения правописания сложных слов. Причем разные авторы отдают предпочтение различным аргументам.

По нашему мнению, критериями определения правописания сложных слов являются те же признаки, которые служат различению сложных слов от свободных сочетаний. Эти признаки, по сути служат средством идентификации слова, определения границ слова, то есть они являются основными свойствами слова. Известно, что не все слова одинаково обладают всеми признаками слова. Рахтичия в правописании отчасти должны объясняться именно этим обстоятельством. Следовательно, чем большим количеством признаков слова обладает сложное слово, тем больше причин для его слитного написания.

В целом, решая проблему правописания сложных слов, на наш взгляд следует исходить из целого ряда факторов:

1)учитывать общеязыковые тенденции;

2)следует подходить к оформлению лексических единиц с учетом выдвигаемых теорией слова критериев, которые служат различению слов от других единиц языка;

3)учитывать традицию написания сходных конструкций, существующую в языке, в разговорной речи, в диалектах, в других родственных языках и т.д.

4)придерживаться~ принципов прагматической целесообразности, простоты.

Существует еще множество более или менее значиельных факторов, влияющих на правила орфографирования сложных лексических единиц. И только с учетом всех этих, факторов возможна выработка наиболее правомерной и оптимальной орфографии.

В Заключении подводятся итоги диссертационной работы и обобщаются выводы, полученные в ходе исследования, отмечается перспективность изучения сложной лексики. В частности, можно сформулировать следующие выводы:

Идентификация сложных слов должна основываться не на единичный критерий, а на комплекс признаков, состоящий, в первую очередь, из основных признаков слова;

В диахронном аспекте в орфографии сложных слов татарского языка, как и тюркских языков вообще, наблюдается тенденция к слитному написанию;

Критерием правописания сложных слов также должны служить основные признаки слова;

Татарская лексикография обладает наиболее развитыми средствами макро- и микроструктуры и метаязыка словаря, необходимыми при подаче сложных слов.

1. К усовершенствованию орфографии татарского языка на примере парных слов // Актуальные экологические проблемы Республики Татарстан. -Казань: Тат.кн.изд-во, 1996.-С.353-354

2. Об одной модели образования имен прилагательных // Проблемы лексикологии и терминологии татарского языка. - Казань: Тат.кн.изд-во, 1994.-С.84-92

3. К проблеме сложных слов в грамматиках тюркских языков // Проблемы лексикологии и лексикографии татарского языка. Вып.З. - Казань: Фикер, 1998.-С.94-99

4. Об особенностях размещения сложных слов в словарях тюркских языков // Проблемы словообразования в тюркских языках (Материалы конференции). - Казань: Фикер, 2002. - С.47-56.

5. О подаче сложных имен существительных в татарских словарях I" Проблемы лексикологии и терминологии татарского языка. - Казань: Тат.кн.изд-во, 1993.-С.87-95.

6. О правописании сложных слов некоторых моделей // Проблемы истории, культуры и развития языков народов Татарстана и Волго-Уральского региона. - Казань: ОитапИагуа, 2002. - С.86-89.

7. О принципах подачи сложных имен в словарях татарского языка // Языковая ситуация в Республике Татарстан: состояние и перспективы. Ч.П. - Казань: Мастер Лайн, 1999. - С.193-195.

8. О принципах подачи сложных имен в словарях тюркских языков // Проблемы лексикологии и лексикографии татарского языка. - Казань: Фикер, 2001. -С.7-10.

9. Парные слова как наиболее древний лексический пласт // Проблемы лексикологии и лексикографии татарского языка. Казань: Фикер, 1999. -С.27-32.

10. Проблема сложных слов и ее отражение в грамматиках турецкого языка // Проблемы лексикологии и лексикографии татарского языка. -Выпуск 2. - Казань: Тат.кн.изд-во, 1995. - С.79-88.

11. Сложные слова и их отражение в фундаментальном четырехтомном «Толковом словаре татарского языка» // Проблемы лексикологии и лексикографии татарского языка. - Выпуск 6. - Казань: Фикер, 2003. - С.40-44.

12. Сложные слова в тюркской и татарской лексикографии // Языки Евразии: Этнокультурологический контекст. Материалы Всероссийской научно-теоретической конференции 19-20 ноября 2003 г. посвященной к 75-летию профессора, члена-корреспондента АН РБ Т.М.Гарипова. - Уфа: Изд-тво «Восточныйун-т», 2003. - С. 128-130

13. К вопросу отбора сложных конструкций для лексикографического описания // II Международные Бодуэновские чтения: Казанская лингвистическая школа: традиции Я современность (Казань, 1113 декабря 2003г.): Труды и материалы: В 2т. Т.1 - Казань: Изд-во Казан.госуд.ун-та. - С. 183-186

Отпечатано с готового оригинал-макета в типографии Издательского центра Казанского государственного университета

Тираж 100 экз. Заказ 2/79 420008, Казань, ул. Университетская, 17 Тел. 38-05-96

Глава 1. Общетеоретические вопросы сложных слов в современном татарском языке.

Вводные замечания.

1.1. Сложные слова в грамматиках.

1.2. Особенности парных слов как структурной разновидности сложных слов.

1.3. Различение сложных слов от сходных конструкций.

Глава 2. Размещение сложных слов в словарях.

Вводные замечания.

2.1. Подача сложных слов в словарях тюркских языков.

2.2. Подача сложных слов в словарях татарского языка.

2.3. Пути усовершенствования подачи сложных слов в словарях татарского языка.

2.4. Подача сложных слов в переводных словарях и

Проблема «типового перевода».

Глава 3. Орфография сложных слов.

Вводные замечания.

3.1. Правописание сложных слов, соотносимых с изафетными сочетаниями.

3.2. Правописание сложных слов с атрибутивным отношением компонентов.

3.3. Правописание сложных слов с объектным отношением компонентов.

3.4. Принципы орфографирования сложных слов.

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Тагирова, Фяридя Инсановна

Актуальность исследования. «Словосложение есть очень естественный, очень употребительный способ создания новых слов в одном языке, тогда как его роль очень невелика в другом. Если для немецкого языка такие слова, как kleinburgertum "мелкая буржуазия", morgendummerung "рассвет" - нормальное явление, то даже славянские языки не проявляют большой склонности к такому типу новообразований» (Булаховский, 1953, 94). Что же касается тюркских языков, В.В.Радлов в этом отношении считал, что «стечение некоторых именных и глагольных основ корней в тюркских языках для обозначения одного понятия представляет собой всеобщее явление». Сейчас все больше исследователей приходит к выводу, что это явление характерно если не для всех, то для большинства языков мира и отличается глубокой древностью. Так, по признанию специалистов, композиты существовали еще в праславянском (Филин, 1977, 15), древнетюркском (Махматкулов, 1973, 409), даже в общеалтайском и шумерском (Tuna, 40). Не случайно во всех древнетюркских памятниках зафиксированы сложные слова. Так, в одном только «Кутадгу бил иг» отмечено 2830 сложных слов, из которых 268 - имен. Исследование сложных слов как языкового явления также имеет давнюю историю. Научный интерес к ним обнаруживался уже у авторов самых первых грамматик и словарей. История изучения сложных слов в тюркологии в свою очередь уже стала объектом описания (Ганиев, 1982, Гарипов, 1954, Абдурахманов, 1975 и др. Из более поздних авторов - Ахмедов, 1991).

Но, несмотря на то, что сложные слова являются одной из наиболее исследованных проблем в тюркологии и достаточно успешно разрабатываемой в татарском языкознании, существует настоятельная необходимость рассмотрения проблемы сложных слов, особенно тех ее аспектов, которые сопряжены с практической реализацией этих единиц в языке. Например, остается не до конца разрешенной проблема идентификации сложных лексем. Так как на практике наблюдается неразличение сложных слов от сходных им конструкций. Эта проблема непосредственно связана с другой - с проблемой орфографирования. Так, в настоящее время существует непоследовательное оформление аналогичных сложных слов не только в разных языках одной системы, но и в одном и том же языке. Такое положение в правописании, в свою очередь, обуславливает проблемы в лексикографировании, которые заключаются в отсутствии последовательных принципов отбора и подачи, следовательно, в неадекватном отражении сложных слов в словарях. В этом контексте данное исследование, как нам представляется, посвящено весьма актуальной теме.

Цели исследования:

Определить особенности существующей орфографии сложных слов и наиболее общие тенденции ее развития в тюркских языках вообще и в татарском языке в частности;

Обобщить опыт тюркской и татарской лексикографии в отражении сложных слов и наметить возможности ее усовершенствования;

Определить научные основы идентификации сложных лексем в татарском языке.

Цели должны быть достигнуты посредством решения следующих задач:

Проанализировать словари тюркских языков с целью выявления общих признаков в подаче сложных слов;

Рассмотреть словари татарского языка на предмет выявления существующих принципов отбора и подачи сложных слов;

Определить критерии различения сложных слов от сходных им конструкций;

Выявить наиболее типичные ошибки при переводе сложных слов и подаче в переводных словарях;

Проанализировать существующую орфографию сложных слов в татарском языке и в других тюркских языках, на основе чего разработать предложения по ее усовершенствованию.

В работе использовались следующие методы исследования:

Описательный метод;

Метод аналитического наблюдения с последующим обобщением;

Метод сопоставительного анализа;

Метод компонентного анализа.

Апробация работы. Основные положения диссертации излагались в выступлениях на международных и региональных научных конференциях: на терминологической конференции при Кабинете Министров РТ (Казань, 1993), «Языковая ситуация в Республике Татарстан: состояние и перспективы» (Казань, 1998), «Проблемы истории, культуры и развития языков народов Татарстана и Волго-Уральского региона» (Казань, 2000), «Словообразование в тюркских языках» (Казань, 2001), «Актуальные проблемы тюркской и финно-угорской филологии: теория и опыт изучения» (Елабуга, 2002), на международном симпозиуме «Формирование и развитие литературных языков народов Поволжья» (Ижевск, 2003), на Всероссийской научно-теоретической конференции «Языки Евразии: этнокультурологический контекст» (Уфа, 2003), на II Международных Бодуэновских чтениях: Казанская лингвистическая школа: традиция и современность (Казань, КГУ, 2003) и на итоговых научных конференциях ИЯЛИ им.Г.Ибрагимова АН РТ (1993-2003) и др. Всего прочитано 19 докладов. Основное содержание работы отражено в 16 публикациях.

Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Сложные слова в современном татарском языке: проблемы лексикографирования и орфографирования"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Ганиевым Ф.А. не раз указывалось, что татарскому языку, кроме агглютинативности, присуща и аналитичность. Аналитические конструкции наблюдаются как в грамматической, так и в лексической системе татарского языка.

В данной работе нами была предпринята попытка исследования сложной лексики татарского языка, преимущественно в тех аспектах, где, на наш взгляд, имели место как теоретические, так и практические пробелы.

Рассмотрение грамматик тюркских языков дало цельное представление об общетеоретическом уровне, степени изученности данной проблемы в разных языках тюркской системы.

В целом, во всех грамматиках уделяется достаточно большое внимание сложным словам, приводятся различные их классификации, особенно по моделям образования. Некоторые приведенные модели, на наш взгляд, представляют интерес и в практическом плане, так как могут быть использованы для терминотворчества и в татарском языке. Несмотря на то, что отмечается определенная непоследовательность или неконкретность в некоторых вопросах (например, смешивание при классификации сложных слов частеречности компонентов, семантических отношений компонентов и синтаксических функций компонентов), ошибочное рассмотрение в качестве сложных слов конструкций, таковыми не являющихся и т.д., в целом основные грамматики тюркских языков представляют интерес как в практическом, так и в теоретическом плане.

При изучении структурных разновидностей сложных слов был принят во внимание тот факт, что собственно сложные слова наиболее детально изучены и описаны по типам и моделям, по семантическим отношениям компонентов и т.п., вследствие чего вызывают меньше всего затруднений с точки зрения различения, правописания и внесения в словари. Чего нельзя сказать о парных и составных словах. Детальное исследование первых показало, что они давно и прочно привлекли интерес языковедов и не случайно. Парные слова, возможно, самые древние в языке, во всяком случае - подражательные. Есть примеры постепенного приобретения или самостоятельного лексического значения, утверждения в качестве термина. На наш взгляд, парные слова также подтверждают общую тенденцию к постепенному слиянию.

Составные слова рассматривались нами в первую очередь с точки зрения их идентификации. Проанализировав мнения специалистов по этому поводу и обобщив теоретические предпосылки, мы пришли к выводу, что в ряду признаков, отличающих сложные слова от словосочетаний и фразеологизмов, основными являются признаки семантической, номинативной, морфологической, фонетической и функциональной (синтаксической) цельности. В основном, все сложные слова отвечают всем этим признакам. Исключением остается принцип графической цельнооформленности, которому подчиняются не все композиты.

Практический интерес представляло для пас изучение подачи сложных слов в словарях тюркских языков. При этом нами обнаружены некоторые общие тенденции в выборе принципов подачи сложных слов, закономерности в подходах к выбору лексики, основные достоинства и недочеты, которые могут быть приняты во внимание при составлении словарей татарского языка.

Во всех рассмотренных словарях тюркских языков представлены все структурные разновидности сложных слов: составные, собственносложные и парные; все части речи, хотя в количественном отношении неравномерно: больше всего включено имен существительных и прилагательных, а реже -глаголов. Все последующие словари тюркских языков склонны учитывать опыт предыдущих словарей и явно демонстрируют постепенное усовершенствование лексикографического аспекта в плане подачи сложных слов. Многие недочеты, допущенные в словарях тюркских языков при подаче композит, обусловлены объективными причинами, такими, как теоретическая неразработанность (на момент составления большинства словарей) критериев разграничения сложных слов от сходных конструкций и принципов орфографирования сложных слов.

Основными недочетами тюркских словарей в плане подачи композит являются: несоблюдение единого принципа в подаче раздельнооформленных, то есть составных слов - подача то по первому компоненту, то по второму или по тому и другому одновременно; разное - слитное, раздельное и дефисное написание одного и того же сложного слова в пределах одного словаря; сложные перекрестные сноски, затрудняющие пользование словарем; несовпадение перевода или толкования одной и той же единицы, размещенной в разных местах в пределах одного и того же словаря.

Таким же образом нами были подвергнуты анализу словари татарского языка. Татарская лексикография имеет глубокую историю и заметно выделяется на фоне тюркской лексикографии в положительную сторону. Все словари татарского языка демонстрируют не только наличие сложных слов, но и их разнообразие. Налицо постепенное усовершенствование принципов и форм подачи сложных слов, что имеет отражение в макроструктуре словаря, например, отборе лексики и включении ее в корпус словаря (так, более ранние словари уступают более поздним по количеству и качеству подачи сложных слов, но при этом включают ещё и нежелательные конструкции). Микроструктура словарей татарского языка тоже имеет тенденцию к усовершенствованию в плане подачи сложных слов (типы определений, толкований и переводов, расположение внутри словарной статьи и т.д.). За свою историю татарская лексикография создала свой метаязык словарей - это и набор типичных формул при описании значений слов, например: слова типа объектное сущ. + сущ. на -гыч толкуются как инструмент, устройство для воздействия на объект, обозначенный в первом компоненте и т.д. Помимо формул метаязык словарей включает объяснения, пометы, виды сокращений, условные знаки, разнообразие шрифтов и т.д. Многие элементы метаязыка служат именнно для обозначения сложных слов и отличения их от фразеологических единиц и свободных синтаксических сочетаний, например знак прямоугольник □ и варьирование шрифтов. Знак прямоугольник □, введенный в более поздних словарях татарского языка для обозначения сложных слов, является новшеством, отличающим их от словарей других тюркских языков, где такого не имеется.

Недочеты в подаче сложных слов, имеющиеся в более ранних словарях татарского языка, являются характерными для всех тюркских словарей, как то: а) смешение при лексикографировании сложных слов со свободными синтаксическими сочетаниями; б) смешение с фразеологическими единицами; в) подача раздельнооформленных компонентов в двух статьях по обоим компонентам; г) реже - различное толкование (или перевод) при подаче одного слова в разных статьях; д) двоякое орфографическое оформление в пределах одного словаря; ж) из-за раздельного оформления большой процент сложных лексических единиц не представлен в качестве вокабул, а остается в статье основного слова.

Большинство вышеуказанных недостатков в словарях татарского языка, составленных в последние годы, устранены, например, сложные слова при подаче отделяются от свободных словосочетаний и фразеологизмов: иллюстративный материал дается курсивом, сложные слова - полужирным шрифтом и после специального знака прямоугольника □, а фразеологические обороты - полужирным шрифтом после знака ромба 0. При подаче соблюдается также принцип первого компонента. Немногочисленные случаи неразличения сложных слов от других сложных конструкций объясняются сложностью определения их природы.

Обобщив итоги изучения тюркских словарей и словарей татарского языка в плане подачи сложных слов, мы сочли возможным и необходимым разработку некоторых рекомендаций, направленных на упорядочение, усовершенствание лексикографирования композит татарского языка. При этом мы основывались также на необходимость коррекции орфографии некоторых видов сложных лексем.

Так, мы предлагаем, кроме композит, ранее представленных в словниках - собственно сложных и парных - оформлять слитно и снабжать самостоятельными статьями некоторые виды сложных слов, ранее писавшиеся раздельно или двояко, например, сложные слова с атрибутивным и объектным отношением компонентов, составляющие которых позволяют слитное написание. Также включать в состав словника раздельнооформленные сложные слова (тезмэ сузлэр), при отборе которых следует опираться на критерии различения сложных слов от других сложных конструкций (см. раздел 1.З.).

Не все конструкции, ранее имевшие место в структуре словаря, безоговорочно могут быть включены в словник в качестве вокабулы.

Все предусмотренные изменения в подаче композит имеют целью, во-первых, привести орфографию представленных в словарях сложных слов в максимальное соответствие или хотя бы приблизить к современным нормам литературного языка, вследствии чего словари смогут выполнять свою нормативную функцию. Это обеспечит возможность выполнения другой задачи - упорядочения подачи сложных слов, определения их места в структуре словаря. А это, свою очередь, приведет к наиболее адекватному отражению богатого лексического состава языка, что немаловажно, так как ранее сложные слова оставались в тени. И, наконец, облегчится работа со словарем для читателя. Таким образом, словари татарского языка смогут объективно отразить как современные состояние самого татарского языка, так и современный уровень развития теории языка и, тем самым, соответствовать требованиям сегодняшнего дня.

Если одноязычные словари требуют постепенных изменений в основном в лексикографической технике, то переводные словари нуждаются и в усовершенствовании принципов отбора и подачи композит, и в коррективровке их перевода. Проанализированные нами татарско-русские и русско-татарские словари свидетельствуют именно об этом. Кроме того, верный перевод композит имеет важное значение не только при размещении в словарях, но и для дальнейшего их использования.

Основной задачей переводного словаря является наиболее точная передача значения. Оно даже в рамках одного языка может быть заключено в разные носители - формы. А в различных языках эти формы совпадают редко. Так, сложные слова одного языка могут быть переведены простыми словами другого языка и, наоборот, простые - сложными. Некоторые единицы допускают дословный перевод, точнее дословный перевод совпадает с их действительным значением.

Большинство сложных слов являются идиоматическими по своей природе и не могут быть перевены дословно, то есть на самом деле мы их не переводим, а приводим их готовые эквиваленты, уже существующие в языке. По сути это относится ко всем переводимым единицам. Тем более важно дать в переводном словаре точный эквалент каждой лексической единицы.

Орфография продолжает оставаться одним из аспектов проблемы сложных слов, требующим коррекции и едва ли не самым важным. Несмотря на сравнительную разработанность проблемы и в тюркском и татарском языкознании, на практике остаются моменты, требующие решения. Так, в настоящее время допускается двоякое оформление - слитное и раздельное написание одних и тех же лексических единиц без какого-либо основания; двояко пишутся сложные слова, практически одинаковые с точки зрения способа и модели образования, морфологических и других особенностей, в то время, как в языке существует определенная традиция их написания; ошибочно оформляются (раздельно вместо слитного, слитно вместо раздельного, через дефис вместо слитного или раздельного и т.д.) сложные конструкции по аналогии с языковыми единицами других языков (в основном - русского) вследствие неправильного их перевода на татарский язык. Ошибочно оформляются (чаще - раздельно вместо слитного, реже слитно вместо раздельного) сложные слова из-за ложной аналогии с другими схожими конструкциями, то есть смешиваются сложные слова, должные написаться слитно, с синтаксическими сочетаниями, пишущимися раздельно.

Основываясь на предпринятую нами попытку анализа особенностей правописания сложных слов, можно сформулировать некоторые выводы, определить существующие закономерности и тенденции:

Оформление сложных слов, как и орфография вообще или всякое другое явление в языке, склонно к постепенному изменению;

Все измеиения в правописании сложных слов происходят от раздельного написания компонентов к слитному. Так, ни в одном языке не было случая, чтобы части простого слова (или производного) приобрели самостоятельное значение и в дальнейшем разделились на самостоятельные слова. Существует как раз обратная тенденция: простые слова образуют сложные, приобретая единое значение, сливаются, упрощаются, слова превращаются в окончания и т.д. Хотя более ранние, например, Убрятова Е.И., Гарипов Т.М., Курбатов Х.Р., авторы выступали, в основном, за раздельное оформление, более поздние исследователи (например, Ганиев Ф.А., Маматов Н.М., Хабичев М.А. и др.) склоняются к слитному.

Правописание большинства моделей и типов сложных слов подкреплено устоявшейся в языке традицией и подтверждается мнением языковедов;

Почти все типы сложных слов, с подчинительным отношением компонентов стремятся к слитному написанию. Исключение составляют слова, соотносимые с изафетными сочетаниями второго типа, хотя среди них также есть единицы со слитным написанием;

Ошибочное или непоследовательное (двоякое) оформление композит происходит под действием, во-первых, объективных причин, например, из-за недостаточной теоретической разработанности проблемы, сложности определения статуса сложной конструкции или отсутствия правил правописания в конкретном случае; во-вторых - субъективных, обычно из-за несоблюдения уже существующих норм орфографии;

В орфографии дает себя знать традиция, так орфография некоторых моделей и типов сложных слов не подчиняется существующим правилам, несмотря на мнение специалистов, продолжает писаться по традиции.

Как показывает анализ, в существующей на сегодняшний день орфографии ни один из критериев, предлагаемых специалистами не являются единственным необходимым и достаточным для определения правописания сложных слов. Причем разные авторы отдают предпочтение различным аргументам.

По нашему мнению, критериями определения правописания сложных слов являются те же признаки, которые служат различению сложных слов от свободных сочетаний. Эти признаки, по сути служат средством идентификации слова, определения границ слова, т.е. они являются основными свойствами слова. Известно, что не все слова одинаково обладают всеми признаками слова. Различия в правописании отчасти должны объясняться именно этим обстоятельством. Следовательно, чем большим количеством признаков слова обладает сложное слово, тем больше причин для его слитного написания.

В целом, решая проблему правописания сложных слов, на наш взгляд, следует исходить из целого ряда факторов:

1) учитывать общеязыковые тенденции;

2) следует подходить к оформлению лексических единиц с учетом выдвигаемых теорией слова критериев, которые служат различению слов от других единиц языка;

3) учитывать традицию написания сходных конструкций, проверенную теорией и практикой языка и существующую в диалектах, в других родственных языках и т.д.

4) придерживаться принципов прагматической целесообразности, простоты.

Существует еще множество более или менее значительных факторов, влияющих на правила орфографирования сложных лексических единиц. И только с учетом всех этих факторов возможна выработка наиболее правомерной и оптимальной орфографии.

В данной работе нами была предпринята попытка анализа нескольких аспектов проблемы сложных слов татарского языка. В основном, мы ограничились рассмотрением современного состояния теории и практики решения данных проблем. Результаты настоящей работы могут послужить основой для дальнейшей разработки данной проблемы в татарском языкознании и в тюркологии.

УСЛОВНЫЕ СОКРАЩЕНИЯ аз. - азербайджанский язык башк. - башкирский язык гаг. - гагаузский язык каз. - казахский язык кар. - караимский язык к.-балк. - карачаево-балкарский язык кирг. - киргизский язык кум. - кумыкский язык мари. - марийский язык морд. - мордовский язык ног. - ногайский язык рус. - русский язык тат. - татарский язык тур. - турецкий язык туркм. - туркменский язык удм. - удмуртский язык узб. - узбекский язык уйг. - уйгурский язык чув. - чувашский язык якут. - якутский язык бот. диал. доел, зоол. термин ботаники диалектное дословно термин зоологии

РТС - русско-татарский словарь см. - смотрите

ТРС - татарско-русский словарь

ТРУС -татарско-русский учебный словарь

ТТАС - татар телеиец анлатмалы сузлеге

Список научной литературыТагирова, Фяридя Инсановна, диссертация по теме "Языки народов Российской Федерации (с указанием конкретного языка или языковой семьи)"

1. Абакшина Г.М. Сложносоставиые слова в современном русском языке: Принципы лексикографической кодификации: Автореф. дис. . канд. филол. наук-Л., 1982.-18 с.

2. Абдрахманов Насир. Парные слова в тюркских языках: Автореф. дис. . д-ра филол. наук-Алма-Ата 1975 -64 с.

3. Абдуллаева А.А. Система повторов в кумыкском языке: Дис. . канд. филол. наук.-Махачкала, 1999- 187 с.

4. Аганин Р.А. Повторы и однородные парные сочетания в современном турецком языке.-М.: Изд-во вост. лит-ры, 1959.- 145 с.

5. Агманов Егемберди. Именно-атрибутивное словосочетание в языке памятников древнетюркской письменности: Дис. . канд. филол. наук.-Алма-Ата, 1964.-233 с.

6. Агрикола Э. Микро-, медио- макроструктуры как содержательная основа словаря // Вопросы языкознания 1984 - № 2,- С.72-82.

7. Адилов М.И. Системы повторов в азербайджанском языке.- Баку, 1967.

8. Азаев К.Г. Словообразование и лексика бетлихского языка: Автореф. дис. канд. филол. наук.-Махачкала, 1974.

9. Айдаров Г. Язык орхонских памятников древнетюркской письменности VIII века: Автореф. дис. канд. филол. наук-Алма-Ата, 1971.- 24 с.

10. Айдаров Г. Язык орхонских памятников древнетюркской письменности VIII в.- Алма-Ата: Изд-во АН Каз. ССР, 1971.-380 с.

11. Алиева Г.А. Лексикографическое оформление сложных существительных в русско-казахских словарях: Дис. . канд. филол. наук.-Алма-Ата, 1991.-180 с.

12. Алтаева А.Ш. Словообразовательный потенциал сложных слов в современном русском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук-Ташкент, 1987.- 27 с.

13. Архангельский. Грамматика народно-татарского языка.- Оренбург,1894.

14. Ахманова О.С. О разграничении слова и словосочетания: Автореф. дис. .д-ра филол. наук.- М., 1954 54 с.

15. Ахманова О.С. К вопросу об отличии сложных слов от фразеологических единиц // Тр. Ин-та языкозн Т.4.- М.: Изд-во АН СССР, 1954.- С.50-73.

16. Ахмедов Б.Б. Словообразование в говорах азербайджанского языка: Автореф. дис. д-ра филол. наук Баку, 1991.

17. Ахметьянов Р.Г. Повторы и редупликации в татарском языке // Вопросы лексикологии и лексикографии татарского языка Казань: Татар, кн. изд-во, 1976.-С.5-15.

18. Ахунзянов Г.Х. Регулярно образуемые словосочетания как объект переводного словаря // Исследования по лексике и грамматике татарского языка Казань: Татар, кн. изд-во, 1986.- С. 146-150.

19. Ахтямов М.Х. Структуры слова в современном башкирском языке: Автореф. дис. д-ра филол. наук Уфа, 1996 - 97 с.

20. Базарбаев Н. Сложные словосочетания в тюркских языках: Дис. . канд. филол. наук Ташкент, 1969,- 220 с.

21. Бархударов С.Г. Актуальные задачи лексикографии в области терминов // Проблематика определения терминов в словарях различных типов Л., 1976.-С.5-12.

22. Баскаков Н.А. Каракалпакский язык. Фонетика и морфология- Кн.И: 4.1 части речи и словообразование.- М: Изд-во АН СССР, 1952.- 544 с.

23. Батырмурзаева У.М. Лексико-семантическая структура слов в кумыкском языке: Дис. канд. филол. наук.-Махачкала, 1996.- 160 с.

24. Бекмурзаева С.И. Словообразование имен существительных в современном кумыкском литературном языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук.-Ташкент, 1981.-23 с.

25. Берков В.П. Вопросы двуязычной лексикографии (словник).- Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1973.-192 с.

26. Берков В.П. Слово в двуязычном словаре.- Таллин: Валгус, 1977.-140с.

27. Бердыев Р. Сложные слова в современном туркменском языке: Автореф. дис. канд. филол. наук.- М., 1955. 16 с.

28. Бобрик Г.А. К определению признаков сложного слова // Филологический сборник Вып.10.- Алма-Ата, 1971- С.88-93.

29. Бобрик Г.А. Сложные слова и словосочетания в отношении к общим для них и различающим признакам: Автореф. дис. . канд. филол. наук-Алма-Ата, 1974.-25 с.

30. Бланор В. Лексикология и лексикография // Вопросы языкознания-1985.-№3.- С.77-83.

31. Бозиев А.Ю. Словообразование предметно-качественных имен в карачаево-балкарском языке.- Нальчик: Кабардино-балкарское кн. изд-во, 1965.-88 с.

32. Боровков А.К. Названия растений по бухарскому списку «Мухаддимат ал-адаб» // Тюркская лексикология и лексикография М.: Наука, 1971.- С.96-111.

33. Будагов Р.А. Введение в науку о языке.- М.: Учпедгиз, 1958.- 435 с. Булаховский Л.А. Введение в языкознание.- Ч.Н.- М.: Учпедгиз, 1953.-94 с.

34. Булаховский JI.A. Введение в языкознание 4.2.- М.: Просвещение, 1954.- 178 с.

35. Булаховский JI.A. Значение мовознавства.-Киев, 1962.

36. Бучкина Б.З., Калакуцкая Л.П. Сложные слова.- М.: Наука, 1974.-151 с.1. W

37. Вахек И. Лингвистический словообразование Пражской школы / Пер. с фр., нем., англ. и чеш. И.А.Мельчука и В.З.Санникова; Под ред. и с предисл. А.А.Реформатского.-М.: Прогресс, 1964.-350 с.

38. Веигерова С.А. Сложные слова как способ создания образности в художественных произведениях // Сб. науч. тр.- Вып. 174.- М.: Моск. пед. ин-т иностр. яз.- С.127-139.

39. Воронин С.В. Пограничные явления словообразования и фонетики (образование гаплологических слов слитков и композитов) // Филологические науки - 1968.-№ 1.

40. Гаджиева А.З. Осложнение именных словосочетаний в современном азербайджанском языке. Дис. канд. филол. наук.- Баку, 1966.-219 с.

41. Газизов Р.С. Некоторые вопросы лексикографической работы в тюркоязычных республиках // Лексикографический сборник- Вып.III-1958.- С.103-113.

42. Ганиев Ф.А. Аналитическая морфология тюркских языков: проблемы и задачи // Сов. тюркология.- 1979 № 1- С.3-8.

43. Ганиев Ф.А. К вопросу о сложных словах в современном татарском языке // Сов. тюркология.- 1976 № 4 - С.31-37.

44. Ганиев Ф.А. Методы и принципы изучения сложных слов // Сов. тюркология.- 1977 № 4.- С.31-35.

45. Ганиев Ф.А. Об орфографии сложных слов в тюркских языках // Сов. тюркология 1979 - № 5 - С.36-40.

46. Ганиев Ф.А. Образование сложных слов в татарском языке М.: Наука, 1982.- 150 с.

47. Ганиев Ф.А. Способы и типы образования сложных слов в современном татарском языке // Сов. тюркология 1983.- № 2 - С.48-59.

48. Гарипов Т.М. Башкирское именное словообразование Уфа, 1959. -224с.

49. Гасымов М.Ш. Основные способы образования терминов в совр. азербайджанском литературном языке // Сов. тюркология.- 1972.- № 4-С.23-31.

50. Гиганов И. Грамматика татарского языка СПб., 1801.- 187 с.

51. Говердовский В.И. Коннотемная структура слова- Харьков: Высш. шк., 1989.-92 с.

52. Годжалиев О.М. Отбор и лексикографическое описание специальных терминов в двуязычном словаре: (На материале Большого азербайджанско-русского словаря под ред. М.Т.Тагиева): Дис. . канд. филол. наук.- Баку, 1979.- 203 с.

53. Гордлевский В.А. Грамматика турецкого языка.- М., 1928 164 с.

54. Городецкий Б.Ю. К теории сложного слова // Слово в грамматике и словаре-М.: Наука, 1984.

55. Гочияева С.А. Наречие в карачаево-балкарской языке.- Черкесск: Ставроп. кн. изд-во, 1973 119 с.

56. Грамматика карачаево-балкарского языка. Фонетика, морфология, синтаксис / Под ред. Н.А.Баскакова.- Нальчик: Эльбрус, 1976 572 с.

57. Грамматика современного башкирского литературного языка- М.: Наука, 1981.-495 с.

58. Грамматика современного якутского литературного языка. Фонетика и морфология-М.: Наука, 1982.-496 с.

59. Грамматика туркменского языка. Фонетика и морфология / Под ред. Н.А.Баскакова, М.Я.Хамзаева и Б.Чарыярова.- Ч.1.- Ашхабад: Ылым, 1970.503 с.

60. Григорьев В.П. Некоторые вопросы теории словосложения: Автореф. дис. канд. филол. наук.-М., 1955.- 19 с.

61. Гузев В.Г. Староосманский язык.-М.: Наука, 1979 95 с.

62. Гузеев Ж.М. Теоретические основы толковых словарей тюркских языков: Дис. д-ра филол. наук.- Нальчик, 1985.-397 с.

63. Гузеев Ж.М. Проблематика словника толковых словарей тюркских языков-Нальчик: Эльбрус, 1984 158 с.

64. Гузеев Ж.М. Производные формы слов в общих словарях тюркских языков // Сов. тюркология 1985.- № 4.- С.51-62.

65. Гузеев Ж.М. Основы карачаево-балкарской орфографии- Нальчик: Эльбрус, 1980- 171 с.

66. Даниленко В.П. Современные проблемы русской терминология М.: Наука, 1986.- 199 с.

67. Дегтярева Т.А. Пути развития современной лингвистики.- М.: Мысль, 1964.-136 с.

68. Дегтярева Т.А. Пути развития современной лингвистики // Структурализм и принципы маркситского языкознания М.: Мысль, 1964212 с.

69. Джафарова С.М. Подражание слова в современных тюркских языках: (На примере огузской группы): Дис. . канд. филол. наук.- Баку, 1973.- 189 с.

70. Дмитриева JI.B. Этюды по тюркскому словообразованию // Сов. тюркология 1977.-№ 1.-С.61-73.

71. Егоров В.Г. Словосложение в тюркских языках // Структура и история тюркских языков.-М.: Наука, 1972-С.95-107.

72. Жабелова Л.Ж. Сложные имена существительные в современном карачаево-балкарском языке.-Нальчик: Эльбрус, 1986 110 с.

73. Зияева М. Исследование памятника XIX в. «Китаб ат-тухват уз-закиййа филлугат-ит туркиийа»: (Лексика, морфология, словообразование): Автореф. дис. канд. филол. наук.-Ташкент, 1972,- 28 с.

74. Ибатов A.M. Морфемная структура казахского слова: (В сравнении с данными тюркоязычных памятников): Дис. . д-ра филол. наук Алма-Ата, 1989.-337 с.

75. Иванов М. Татарская грамматика.- Казань: Тип. Казан, ун-та, 1842331 с.

76. Искаков А.И. Морфологическая структура слова и именные части речи в современном казахском языке: Автореф. дис. . д-ра филол. наук Алма-Ата, 1961.-188 с.

77. Исследования по грамматике и лексике монгольских языков Элиста, 1985.- 140 с.

78. Ишбаев К.Г. Проблемы словообразовательной системы башкирского языка: Автореф. дис. д-ра филол. наук Уфа, 1996 - 37 с.

79. Казембек М.А. Грамматика турецко-татарского языка.- Казань, 1839.

80. Казембек М.А. Общая грамматика турецко-татарского языка Казань, 1846.-467 с.

81. Кайдаров А.Т. Парные слова в современном уйгурском языке,- Алма-Ата: Изд-во АН Каз.ССР, 1958.- 168 с.

82. Кельмаков В.К. Удмуртский язык в типологическом и контактологическом аспекте.- Ижевск, 2000.- 72 с.

83. Кононов А.Н. Грамматика современного турецкого литература языка-М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1956.- 569 с.

84. Кононов А.Н. Грамматика современного узбекского литература языками Л.: Изд-во АН СССР, I960.- 446 с.

85. Кононов А.Н. Грамматика языка тюркских рунических памятников VII-IX вв.- Л.: Наука, 1980.- 255 с.

86. Кочеткова Т.И. Сложносоставиые имена существительные в современном русском языке-М., 1983.

87. Кошанов К.М. Словообразование существительных на базе русских и интернациональных слов в каракалпакском языке // Сов. тюркология 1978-№4.- С.40-43.

88. Кунгуров Р. Структурный анализ сложных слов, заимствованных в тюркские из не родственных языков // Вопросы тюркологии 1985.- №3.

89. Курбатов Х.Р. Об улучшении орфографии татарского языка // Тр. Казан, фил. АН СССР. Сер. гуманит. наук Вып.2- Казань, 1959 - С.285-296.

90. Курышжанов А.К. Исследование по лексике «Тюркско-арабского словаря».-Алма-Ата, 1970.- 196 с.

91. Ларсон М.-Л. Смысловой перевод: Руководство по теории межъязыковой эквивалентности и ее практическому применению.- СПб., 1993.-455 с.

92. Левковская К.А. Теория слова. Принципы ее построения и аспекты изучения лексического материала.- М.: Высш. шк., 1962 296 с.

93. Лингвистические исследования 1976. Вопросы лексикологии и лексикографии и прикладной лингвистики: Сб. ст. / Отв. ред. Р.П.Рогожникова - М., 1976 - 232 с.

94. Мадалиев Б. Сложные слова в современном узбекском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук-Ташкент, 1956 15 с.

95. Маматов Н.М. Образование собственно сложных слов в узбекском языке // Сов. тюркология 1982 - №1.- С.67-76.

96. Маматов Н.М. Об отличии собственно сложных слов от синтаксических сочетаний // Сов. тюркология.- 1979.- №4.- С.42.

97. Маматов Н.М. О классификации сложных слов в узбекском языке // Сов. тюркология 1976 - № 4 - С.38-45.

98. Махматкулов М. Аналитические способы словообразования в языке древнетюркских памятников: Дис. . канд. филол. наук.- Ташкент, 1973.409 с.

99. Морфологическая структура слова в индоевропейских языках- М.: Наука, 1970.-388 с.

100. Мураталиева Д.М. О подаче и раскрытии значений слов в типовых словарях: (На матер, им. сущ.) // Сов. тюркология.- 1972.- №3.- С.70-76.

101. Муратов С.Н. Устойчивые словосочетания в тюркских языках.- М.: Изд-во вост. лит-ры., 1961.- 132 с.

102. Мусаев К.М. Грамматика караимского языка. Фонетика и морфология-М.: Наука, 1966.-344 с.

103. Мусаев К.М. Лексикология тюркских языков М.: Наука, 1984.- 226 с.

104. Муталлибов С. «Дивану-лугат-ит турк» Махмуда Кашгарского (Перевод, комментарии, исследование): Автореф. дис. . д-ра филол. наук-Ташкент: Фан, 1967.- 48 с.

105. Нажимов А. Способы образования парных и парно-повторных слов в каракалпакском языке: Автореф. дис. канд. филол. наук.-Нукус, 1971,- 18 с.

106. Насилов В.М. Древнеуйгурский язык.- М.: Изд-во вост. лит-ры, 1963.122 с.

107. Насилов В.М. Некоторые особенности словообразования в древнетюркских памятниках // Сов. тюркология.- 1978 № 3 - С.3-6.

108. Насилов В.М. Язык тюркских памятников уйгурского письма XI-XV вв.- М.: Наука, 1974 101 с.

109. Насыри К. Краткая татарская грамматика, изложенная в примерах-Казань, 1860.-80 с.

110. Немченко В.Н. Современный русский язык. Словообразование М.: Высш. шк., 1984.-256 с.

111. Никитевич В.М. Словообразование и деривационная грамматика41.-Алма-Ата: КазГУ, 1978.- 64 с.

112. Никитевич В.М. Словообразование и дерифвационная грамматика.42.- Гродно: Гродн. ун-т, 1982 94 с.

113. Никитевич В.М. Некоторые вопросы сопоставительного изучения структуры слова в близкородственных языках // Вопросы словообразования и номинативной деривации в славянских языках Гродно, 1982- С.79-91.

114. Орузбаева Б.О. Словообразование в киргизском языке: Автореф. дис. . д-ра филол. наук Фрунзе, Ил им, 1964 - 102 с.

115. Орузбаева Б.О. Слово: Структура слова.- Бишкек: Илим, 1994 259 с. (на кирг. яз.).

116. Орфография тюркских литературных языков в СССР: Сб. ст. / Отв. ред. К.М.Мусаев М.: Наука, 1973.-302 с.

117. Османов У.Ю. Сложные слова в аварском литературном языке: Дис. канд. филол. наук.-Махачкала, 2000,- 147 с.

118. Платон. Кратил. Античные теории языка и стиля / Под ред. О.М.Фрейденберг.- M.-JI., 1936.

119. Покровская JI.A. Грамматика гагаузского языка. Фонетика и морфология-М.: Наука, 1964.-298 с.

120. Потебня А.А. Из записок по русской грамматике.-М.: Учпедгиз, 1958536 с.

121. Потебня А.А. Слово и миф: Приложение к журналу "Вопросы философии".-М.: Правда, 1989.-623 с.

122. Рамазанов К.Т. Парные слова в тюркских языках юго-западной группы (обозначение признаков, качеств, состояний) // Сов. тюркология 1982. № 5. - С.58-68.

123. Рамазанов К.Т. Парные слова в юго-западной группе тюркских языков (имена, обозначающие количество) // Сов. тюркология № 3 - С.76-88.I

124. Рамазанов К.Т. Семантические принципы порядка компонентов парных слов в тюркских языках юго-западной группы: Дис. . д-ра филол. наук-Баку, 1985.-335 с.

125. Рамазанова Д.Б. Названия одежды и украшений в татарском языке.-Казань: Изд-во Мастер Лайн, 2002 352 с.

126. Рамстедт Г.И. Введение в алтайское языкознание: Морфология М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1957 - 253 с.

127. Рахимова Р.К. Лексика и словарь татарского ювелирного языка,-Казань: Фикер, 2002 192 с.

128. Рацибургская Л.В. Уникальные части слова: Проблема их выделения и морфемного статуса: Автореф. дис. д-ра филол. наук.- М., 2000.- 35 с.

129. Ряшенцев К.Л. О сложных словах в современном русском языке.-Орджоникидзе, 1976.-79 с.

130. Садвакасов Г.С. Словообразование имен существительных в современном уйгурском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук.- Алма-Ата, 1956.-16 с.

131. Садыгова С.А. Терминологические словосочетания в азербайджанском литературном языке: Дис. канд. филол. наук.-Баку, 1986.- 161 с.

132. Садыкова А.Г. Сопоставительно-типологическое исследование именных композитов в разносистемных языках: Автореф. дис. . канд. филол. наук Казань, 1992 - 20 с.

133. Сапарова Э. Трехэлементные объектные словосочетания в туркменском и английском языках: Дис. канд. филол. наук-Ашхабад, 1987.-135 с.

134. Сафиуллина Ф.С., Галлямов Ф.Г. Повторы как грамматическое средство в современном татарском языке // Сов. тюркология.- 1984 № 4-С.68-92.

135. Семенова Г.Н. Именные композиты в чувашском языке Чебоксары: Изд-во Чуваш, ун-та, 2002 - 160 с.

136. Серебренников Б.А., Гаджиева Н.З. Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков.- Баку: Маариф, 1979.- 304 с.

137. Серебренников Б.А., Гаджиева Н.З. Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков.- 2-е изд.- М.: Наука, 1986 301 с.

138. Сираева С.Н. Парные сочетания в немецком и тюркских языках: (В структурно-сопоставительном плане): Автореф. дис. . канд. филол. наук.-Самарканд, 1977.-246 с.

139. Сираева С.Н. Парные сочетания в немецком и тюркских языках: (В структурно-сопоставительном плане): Автореф. дис. . канд. филол. наук.-Тбилиси, 1978.-22 с.

140. Скворцов М.И. О некоторых особенностях чувашских народных названий растений // Тюркская лексикология и лексикография М., 1971.-С.264-275.

141. Современный татарский литературный язык.- Ч.1.- М.: Наука, 1969.380 с.

142. Степанова М.Д. Словообразование современного немецкого языками Изд-во лит-ры иностр. яз., 1953.- 375 с.

143. Сундуева Е.В. Апелятивное и проприальное словобразование в современном монгольском языке: Автореф: дис. канд. филол. наук.-Улаи-Удэ, 2000.- 18 с.

144. Тагирова Ф.И. К проблеме сложных слов в грамматиках тюркских языков // Проблемы лексикологии и терминологии татарского языка.-Вып.2 Казань: Татар, кн. изд-во, 1995 - С.94-99.

145. Тагирова Ф.И. Об особенностях размещения сложных слов в словарях тюркских языков // Проблемы словообразования в тюркских языках: (Матер, конференции).- Казань: Фикер, 2002.- С.47-56.

146. Тагирова Ф.И. О подаче сложных имен существительных в татарских словарях // Проблемы лексикологии и терминологии татарского языка-Казань: Татар, кн. изд-во, 1993.-С.87-95.

147. Тагирова Ф.И. О правописании сложных слов некоторых моделей // Проблемы лексикологии и лексикографии татарского языка.- Казань: Фикер, 2001.- СЛ10-114.

148. Тагирова Ф.И. О правописании сложных слов некоторых моделей // Проблемы истории, культуры и развития языков народов Татарстана и Вольго-Уральского региона: Матер, научно-практ. конф. (Казань, 18-21 мая 2000 г.).- Казань: Gumanitarya, 2002 С.86-89.

149. Тагирова Ф.И. О принципах подачи сложных имен в словарях татарского языка // Языковая ситуация в Республике Татарстан: состояние и перспективы-4.IL-Казань: Мастер Лайн, 1999-С. 193-195.

150. Тагирова Ф.И. О принципах подачи сложных имен в словарях тюркских языков // Проблемы лексикологии и лексикографии татарского языка-Казань: Фикер, 2001.-С.7-10.

151. Тагирова Ф.И. Парные слова как наиболее древний лексический пласт // Проблемы лексикологии и лексикографии татарского языка- Казань: Фикер, 1999.- С.27-32.

152. Тагирова Ф.И. Проблема сложных слов и ее отражение в грамматиках турецкого языка // Проблемы лексикологии и лексикографии татарского языка Вып.2.- Казань, 1995 - С.79-88.

153. Тагирова Ф.И. Сложные слова и их отражение в фундаментальном четырехтомном «Толковом словаре татарского языка» // Проблемы лексикологии и лексикографии татарского языка.- Вып.6 Казань: Фикер, 2003.- С.40-44.

154. Татарская грамматика: В 3-х т.- T.I.- Казань: Татар, кн. изд-во, 1993584 с.

155. Тенишев Э.Р. Строй сарыг-югурского языка.- М.: Наука, 1976 308 с.

156. Терентьев М. Грамматика турецкая, персидская, киргизская и узбекская.-СПБ., 1875-1876 205, 208 сс.

157. Троянский А. Краткая татарская грамматика в пользу учащегося юношества.-СПб., 1914; Казань, 1824, 1860.

158. Тюркская лексикология и лексикография: Сб. ст. / Под ред. Н.А.Баскакова.-М.: Наука, 1971.

159. Убрятова Е.И. Парные слова в якутском языке // Язык и мышление.-Вып.И.-М., 1948 С.297-328.

160. Уринбаев З.Б. О словах-повторах узбекского языка.- Ташкент: Фан,1981.

161. Усманов С. Морфологические особенности слова в современном узбекском языке: Автореф. дис. д-ра филол. наук.-Ташкент, 1964 150 с.

162. Фасеев Ф.С. О сложных словах в татарском языке // Совет мэктэбе.-1957.-№4.- С.55-61.

163. Фейзханов X. Краткая татарская грамматика.- СПб., 1862. Филин Ф.П. О генетическом и функциональном статусе современного русского литературного языка // Вопросы языкознания 1977.- №4 - 15 с.

164. Хабичев М.А. Гузеев. Основы карачаево-балкарской орфографии / Сов. тюркология 1981-№4.- С.97-98.

165. Хабичев М.А. Именное словообразование и формообразование в карачаево-балкарском языке: (Опыт сравнительно-исторического изучения): Автореф. дис. д-ра филол. наук Баку, 1972 - 67 с.

166. Хабичев М.А. Карачаево-балкарское именное словообразование-Черкесск: Ставроп. кн. изд-во, 1971 302 с.

167. Хайрутдинова Т.Х. Бытовая лексика татарского языка Казань: Фикер, 2000 - 128 с.

168. Халилов Ю.К. Структурно-типологические особенности аналитических конструкций в словообразовательной системе языка: (На материале немецкого и азербайджанского языков): Дис. . канд. филол. наук.- Баку,1973.- 195 с.

169. Чареков C.JI. Эволюционная морфология.- СПб.: Наука, 1999.- 20 с. Чернов М.Ф. Семантические типы составных терминов в современном чувашском языке // Сов. тюркология.- 1982.- № 3.- С.37-44.

170. Щерба JI.B. Опыт общей теории лексикографии Л.: Наука, 1969. Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность.- Л.: Наука,1974.-428 с.

171. Юлдашев А.А. К характеристике тюркских сложных слов // Вопросы языкознания.- 1969 №5.- С.68-79.

172. Юлдашев А.А. Принципы составления тюркско-русских словарей.- М.: Наука, 1972.-416 с.1. На татарском:

174. Алпаров Г. Татар телендэ кушма торлэр // Сайланма хезмэтлэр- Казан, Татар, кит. нэшр., 1945.-Б. 169-188.

175. Алпаров Г. Шекли нигездэ татар грамматикасы. Телебезне гыйльми тикшерудэ бер тэжрибэ.-Казан, 1926 164 б.

176. Ахунов Г. Тимерханныц кургэн-кичергэннэре. Документаль повестьлар- Казан: Татар китабы, 1999 352 б.

177. Эхэтов Г., Иргалина Г. Татар телендэ парлы сузлэр // Совет мэктэбе,-1974- №6 Б.28-29.

178. Вэлиди Д. Татар теленен грамматикасы.- Казан, 1919 175 б. (гарэп граф.).

179. Вэлиди Д. Татар теле имла Ьэм сарфы вэ нэху кагыйдэлэре.- Казан,1915.

180. Вэлиуллина З.М., Зиннатуллина К.З., Сэгыйтов М.А. Хозерге татар эдэби теле морфологиясе- Казан, 1972.- 206 б.

181. Ганиев Ф.А. Хэзерге татар эдэби теле. Сузьясалышы.- Казан: Мэгариф, 2000.-271 б.

182. Гафури М. Эсэрлэр жыелмасы.- IV том Казан: Татар, кит. нэшр., 1949.- 170 б.

183. Гыйлэжев A.M. Йэгез, бер дога! Роман-хатирэ Казан: Татар, кит. нэшр., 1997.-448 б.

184. Гыйлэжев A.M. Эсэрлэр: Повестьлар. Роман.- Дурт томда.- 3 т.-Казан: Татар, кит. нэшр., 1994 567 б.

185. Жэлэй JI. Татар теленен тарихи морфологиясе (очерклар).- Казан: Фикер, 2000.- 288 б.

186. ИбраЬимов Г. Сайланма эсэрлэр.- 3 т.- Казан: Татар, кит. нэшр., 1956.470 б.

187. ИбраЬимов Г. Эсэрлэр: Терки Ьэм татар теле белеме буенча хезмэтлэр (1910-1930) Сигез томда.- 8 т.-Казан: Татар, кит. нэшр., 1987.-431 б.

188. ИбраЬимов Г. Татар сарфы.- Казан, 1915.

189. ИбраЬимов Г. Татар сарфы, бетенлэй яцадан эшлэнгэн бишенче басмасы Казан, 1918 (гарэп граф.).

190. Иманаев Ш. Татар теленец нэхуе вэ сарфы Казан, 1910 (гарэп граф.).

191. Гамэли тел сабаклары: Гамэли сарыф-нэху /Коллектив -3 нче китап-Казан, 1923.

192. Корбангали М., Габделбадигъ X. Ана теле сарфы.- 2-нче басма.- Казан, 1919.- 179 с. (гарэп граф.).

193. Корбангалиев М., Бэдигый X. Рус мэктэплэре очен татар теле дэреслеге.- 1 нче китап Казан: Татиздат, 1926,- 79 б.

194. Корбангалиев М., Газиз Р. Русларга татар теле ейрэту ечен кулланма Ьом дэреслек.- Казан: Татар, матбугат нэшр., 1925.- 136 б. (гарэп граф.).

195. Курбатов Х.Р. Татар тслендэ кушма сузлэр язылышы // Татар теле Ьэм эдэбияты.-Казан: Татар, кит. нэшр., 1959 Б.123-132.

196. Курбатов Х.Р. Татар теленец алфавит Ьэм орфография тарихы Казан: Татар, кит. нэшр., I960.- 132 б.

197. Максуди Э. Терки сарфы.- Казан, 1921 (гарэп граф.).

198. МэЬдиев М. Сайланма эсэрлэр Т.Н.- Казан: Татар, кит. нэшр., 1996.576 6.

199. Мехиярова Р.Х. XX гасырныц 80-90 елларда татар теле лексикасы. Дэреслек-кулланма Яр Чаллы, 2000.- 192 б.

200. Насыйри К. Энмузэж Казан, 1895 - 87 б.

201. Нугэйбэк Г. Терлек.- Казан, 1921 82 б. (гарэп граф.).

202. Нугэйбэк Г. Терлек Казан, 1911.

203. Рамазанов Ш.А. Хэзерге татар теленец сузлек составы // Татар теле буенча очерклар.-Казан: Татгосиздат, 1945.-Б.146-181.

204. Сафиуллина Ф.С. Хэзерге татар эдэби теле: лексикология. Югары уку йортлары студентлары ечен Казан: Хэтер, 1999.- 288 б.

205. Сафиуллина Ф.С., Газизова Ф.М. Татарча-русчатезмэ сузлэр сузлеге.-Казан: Татар, кит. нэшр., 2002.- 364 б.

206. Сэгъди Г. Яца Ьэм жицел тортиптэ телебезнец сарыфы Казан, 1913.

207. Тумашева Д.Г. Хэзерге татар эдэби теле морфологиясе- Казан: Казан ун-ты нэшр., 1964 300 б.

208. Тумашева Д.Г. Хэзерге татар одэби теле. Морфология.- Казан: Казан ун-ты нэшр., 1978.-221 б.

209. Тумашева Д. Хэзерге татар эдеби теле морфологиясе.- Казан, 1964.

210. Фасеев Ф.С. Татар телендэ терминология нигезлэре,- Казан: Татар, кит. нэшр., 1969 200 б.

211. Фэйзуллин Р.А. Жил Вакыт ул.- Казан: Мэгариф, 1996.- 287 б.

212. Фэйзханов Г. Татар телигэ кыскача гыйльме сарыф.- Казан: Ун-т типогр., 1887.- 32 б. (гарэп граф.).

213. Хангилдин В.Н. Татар теле грамматикасы.- Казан, 1954 151 6.

214. Хангилдин В.Н. Татар теле грамматикасы: (Морфология Ьэм синтаксис).- Казан: Татар, кит. нэшр., 1959- 644 б.

215. Хангилдин В.Н. Татар телендэ сузьясалышы // Татар телен укыту мэсьолэлэре буенча фэнни-практик конференция материаллары.- Казан, 1953.- Б.108-125.

216. Хангилдин В.Н. Ьэм К.Насыйри. Татар лексикографиясе.- Казан: Таткнигоиздат, 1948.

217. Хангилдин В.Н. Кушымчалар Ьэм кушма сузлэр язылышы // Совет эдэбияты- 1954.-№2.

218. Харис Р. Тоткасыз ишек: Шигырьлэр, поэмалар.- Казан: Татар, кит. нэшр., 1999 192 б.

219. Юсупов Р.А. Эдэп башы тел: Икетеллелек шартларында дорес свйлэм мэсьэлэлэре.- Казан, 2000.-218 б.

220. На других тюркских языках:

221. Адилов М., Маматов Н. Узбек тилида 1^ушма сузлар // Сов. тюркология.- 1983- №4 С. 100-103.

222. Ишбаев К.Г. Башкорт теленец ЬузьяЬалышы 0фо, 1994.- 284 б. Мадалиев Б. Хозирги узбек тилида ^ушма сузлар.- Тошкент: Фан, 1966.-181 б.

223. Маматов Н.М. Узбек тилида ^унша сузлар.- Тошкент: Фан, 1982.- 236б.

224. Хожиев А. Узбек тилида кушма, жуфт во такрорий сузлар Тошкент: Узбек. ССР фанлар Акад нешр., 1963.- 148 б.

225. Чофэров С. A3ap6ajiiaH дилиндо соз japaдычылыгы.- Бакы: АДУ шр., I960.- 204 б.

226. Aijikgoz Halil. Tiirk9ede Biti§ik Kelime Meselesi Sayi 12 - Istanbul: Kubbealti Akademi Mecmuasi, 1987.

227. Banguoglu Tahsin. Tiirk9enin Grameri.- Ankara, 1990. Banguoglu Tahsin. Turk9eninGrameri-Istanbul, 1974. Deni Jean. Tiirk Dili Grameri: (Osmanh Leh9esi), 1921 Paris / Terciime: Ali Ulvi Elove.-Istanbul, 1941.

228. Hatiboglu V. Turk9enin yapisi ve ikili kokler // Tiirk Dili 1970.- №224-S.l10-115.

229. Kalfa Mahir. Ilk Ogretim Dil Bilgisi Kitaplannda Birle§ik Kelime Sorunu // Tiirk Dili. Dil ve Edebiyat Dergisi.-№ 592- Nisan, 2001 S. 396-404.

230. Mansuroglu M. Turkiye Turk9esi Soz Yapimi Uzerine Bazi Notlar1.tanbul, 1960. tt

231. Oner Mustafa. Bugunku Kip?ak Turk9esi. Tatar, Kazak ve Kirgiz Leh9eleri Kar§ila§tirmali Grameri-Ankara: Turk Dil Kurumu, 1998.-270 s.

232. Ozel Sevgi. Turkiye Turk9esinde Sozcuk Turetme ve Birle§tirme Ankara: TDK, 1977.

233. Pekel A.G. Turk9e Kelime Ureme YoIIan // Maarrif Vekaleti Istanbul,

234. Radloff W.W. Das turkische sprachmaterial des Codex Comanicus St.-Petersbourg, 1887.

235. Tekin Sinasi. Turk9ede kelime Turetme ve imkanlar. Turk Dili i^in.-1. Ankara: TAKE, 1966.

236. Tuna O.N. Sumer ve Turk Dillerinin Tarihi Ilgisi ile Turk Dili"nin Ya§i

237. Meselesi Ankara: TDK Yayinlan, 1997.- 57 s.

238. Zulfikar Hamza. Terim Sorunlan ve Terim Yapma Yollan Ankara: TDK Yayinlan, 1991.-213 s.1943.

___________УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ КАЗАНСКОГО УНИВЕРСИТЕТА

Том 157, кн. 5 Гуманитарные науки

УДК 811.512.145

СТРУКТУРНЫЕ И СЕМАНТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ СЛОЖНЫХ СЛОВ, ХАРАКТЕРИЗУЮЩИХ ЧЕЛОВЕКА, В ТАТАРСКОМ ЯЗЫКЕ

А.Р. Рахимова

Аннотация

В статье делается попытка выявить и описать особенности образования сложных слов татарского языка, употребляющихся при характеристике человека. Лексика названной тематической группы рассматривается с учётом классификации на собственно сложные, парные и составные слова. Большинство лексем являются диалектными, разговорными или просторечными, относятся к именам прилагательным. Исходные лексические единицы, участвующие в образовании сложных слов, входят в кыпчакско-тюркский пласт лексики татарского языка; число компонентов, заимствованных из неродственных языков, незначительно. Собственно сложные и составные слова чаще образуются сложением имени прилагательного с именем существительным во втором компоненте; парные слова в основном образуются от двух имён прилагательных. В образовании составных слов участвуют аффиксы -лы/-ле и -чан/-чэн.

Ключевые слова: татарский язык, тематическая лексика, словосложение, типы сложных слов, заимствования, происхождение слов.

Словосложение является продуктивным типом образования новых слов. В работах тюркологов-лингвистов, в частности татарских языковедов, изучению сложных слов уделяется большое внимание. Прежде всего следует назвать монографии Ф.А. Ганиева, в которых исследуется словообразование в татарском языке , а также подготовленный коллективом авторов первый том «Татарской грамматики» . В 2005 г. издана монография Ф.И. Тагировой , в которой комплексно анализируются орфографирование, лексикографирование и идентификация сложных слов. Необходимо отметить также работу Р.М. Мир-галеева , посвященную анализу и описанию парных лексем татарского языка в лексико-семантическом и стилистическом аспектах.

В работах татарских лингвистов освещены многие аспекты словообразования. Однако современная наука постоянно ставит перед исследователями языка новые вопросы. Как отмечает Ф.М. Хисамова, «...изучение принципов образования и функциональных особенностей сложных слов не может ограничиваться анализом словообразовательной структуры. Оно тесно связано с историей языка, исторической грамматикой и представлениями народа о мире, отраженными в языке (т. е. языковой картиной мира)» . Поэтому изучение словообразовательных возможностей татарского языка на конкретном (в тематическом отношении) и комплексном (в стилистическом отношении) материале даст

А.Р. РАХИМОВА

возможность выявить закономерности глубинных процессов исторического словообразования.

Целью нашего исследования является изучение сложных слов, характеризующих человека, в татарском языке. Подробный анализ лексики в рамках одной тематической группы, объединяющей лексемы литературного и разговорного языка, диалектов и говоров, по нашему убеждению, может дать новый материал, подтверждающий теоретические заключения по вопросу словосложения. Кроме того, такой анализ позволит выявить специфические явления, остающиеся вне поля зрения из-за большого объёма лексического материала.

Ф.И. Тагирова в своём исследовании, посвящённом сложным словам, в качестве родового термина использует понятие сложное слово, в качестве видовых - собственно сложное слово (саф кушма CYз), составное слово (тезмэ CYз), парное слово (парлы CYз) . Проанализировав работы по тюркскому и русскому словообразованию, она выделила следующие признаки сложного слова: 1) грамматическая цельнооформленность - оформление сложного слова одним суффиксом (например, ашъяулыкка терергз); фонетическая цельнооформленность - отсутствие паузы между компонентами; неподвижность компонентов; семантическая целостность; непроницаемость - невозможность вставки между компонентами без ущерба для значения; 2) общая синтаксическая функция; 3) единая часть речи .

Ф.А. Ганиев отмечает, что сложные слова в татарском языке образуются тремя способами: 1) сложением основ с атрибутивным, объектным и предикативным отношениями (саф кушма CYЗлэр); 2) сложением основ с сочинительным отношением (куш CYЗлэр); 3) сложением основ по II типу изафета или с компле-тивным отношением (тезмэ CYЗлэр) . При классификации сложных слов, характеризующих человека, мы будем следовать вышеуказанному делению по типу сложения основ: 1) собственно сложные слова; 2) парные слова; 3) составные слова. Отметим, что в татарском языке сложные лексемы, употребляющиеся при характеристике человека, относятся в основном к именам прилагательным, небольшую часть образуют имена существительные. Подавляющее большинство этой лексики составляют диалектные и разговорные слова, иногда встречаются просторечные лексические единицы.

1. Собственно сложные слова

Данный тип сложных слов «...образуется из сочетаний слов, соединённых между собой атрибутивной, объектной или предикативной связью и развившихся в собственно сложные слова путём потери такой синтаксической связи» . Исследованные слова образованы по следующим словообразовательным моделям.

Имя существительное + имя существительное: тат. разг. тушбикз ‘женщина, с пышными грудями, статная и гордая’ < туш ‘грудь’ и бикэ ‘госпожа, барыня’; тат. д. коткожан ‘смутьян; человек, склонный к тревогам; поддающийся панике’ < котко/коткы ‘подстрекательство’ и жан ‘душа’; иранай ‘женщина с мужскими манерами’ < ир ‘мужчина’ и анай ‘матушка’; вйгеше ‘жена’ < ей ‘дом’ и геше/кеше ‘человек’; тат. простореч. кызтзкз ‘мужеподобная женщина’ < кыз ‘девушка, девочка’ и тзкз ‘козёл; баран’.

Сравнение диалектов сибирских татар с другими тюркскими и монгольским языками позволило прийти к заключению, что тат. д. буйгат ‘беременная’ состоит из слов буй ‘стан, тело’ (< др. тюрк. bod ‘тело, туловище; стан, фигура’ (ДТС, с. 106)) и гат/кат ‘слой’, что дословно означает ‘тело слоёное’. Ср.: уйг. икки кат, бойи кат; каз. екжабат, туркм. икигат, к. калп. еки кабат, кирг. кош бойлуу; тув. дапкырлыг/дакпырлыг (дапкыр ‘двойной’); монг. бие давхар (бие ‘тело’, давхар ‘слой, ряд; этаж, ярус; двойной; наслоенный; дважды’).

Имя существительное + имя существительное + -лы1-ле или -сыз/-сез: тат. л. эчкерле ‘злопамятный, коварный, неискренний’, эчкерсез ‘искренний, чистосердечный, простодушный’. Данные слова образованы от слова эч ‘перен. душа, сердце’ (первоначально, возможно, было эче ‘его душа’) и производных слов керле/керсез ‘нечистый/чистый’ < кер ‘грязь’ с аффиксами -ле и -сез.

Имя числительное + имя существительное + -лы1-ле или -сыз/-сез: тат. л. икейвзле ‘лицемерный’, беркатлы ‘легковерный, наивный’. Данные лексемы образованы от числительных ике ‘два’, бер ‘один’ и существительных йвз ‘лицо’, кат ‘слой’ с аффиксом -лы/-ле.

Местоимение + имя существительное или отглагольное имя + -лы/-ле:

тат. л. узсузле ‘упрямый; настойчивый’ < уз ‘свой’ и суз ‘слово’ +-ле; узбелдекле ‘самонадеянный; самовольный’ < Y3 ‘свой’ + белдек ‘то, что знает’ + -ле (-дек мы рассматриваем как отражение причастной формы, характерной для тюркских языков огузской группы; в турецком языке форма -dik очень часто образует отглагольное имя - тур. bildiklerinizi soyleyin ‘расскажите то, что вы знаете’).

Имя прилагательное + имя существительное: тат. л. исерекбаш ‘пьяница’

< исерек ‘пьяный’ и баш ‘голова’; бушбугаз ‘крикун, горлопан, пустослов’ < буш ‘пустой’ и бугаз ‘горло, гортань’; бушбаш ‘безмозглый, глупый’; тат. д. пушкул ‘щедрый’ < пуш/буш ‘не сжатый’ и кул ‘рука’ (ср.: тур. eli agik ‘щедрый, великодушный’, elini agik tutmak ‘быть щедрым’); данное слово является омонимом с тат. разг. наречием бушкул (бару, килY) ‘без подарка; с пустыми руками’; иркэтэй/иркэтай ‘капризный, избалованный’ < иркэ ‘изнеженный, избалованный’ и тай ‘жеребёнок’; юкабаш ‘полоумный’ < юка ‘тонкая’ и баш ‘голова’; гэрэбайак/гарибайак ‘человек, медлительный в движениях’ < гэрэб/гариб ‘искалеченный, увечный’ (< ар.) и айак ‘нога’; тат. разг. тэтибикэ ‘любительница покрасоваться; пустая красавица’ < тэти ‘ разг. ирон. хороший, красивый’ и бикэ ‘барышня’; ялтырбаш ‘лысый’ < ялтыр ‘блестящий’ и баш ‘голова’.

Имя существительное + имя прилагательное: тат. д. кыкы чыбар ‘веснушчатый’ < кыкы ‘кукушка’ и чыбар/цыбар/чуар ‘пёстрый’; шийырцык цыбар ‘веснушчатый’ < шыйыршык ‘скворец’ и цыбар.

Имя существительное + причастие на -ыр (-мас): тат. л. эшсвяр ‘трудолюбивый, деятельный’ < эш ‘работа, труд’ и свяр ‘любящий’; башкисэр ‘головорез, разбойник; отчаянный, лихой’ < баш ‘голова’ и кисэр ‘отрезающий’; жил-куар ‘ветреный, легкомысленный, непостоянный’ < жил ‘ветер’ и куар ‘погоняющий’; башимэс ‘горделивый’ < баш ‘голова’ и имэс ‘непреклоняющий’; тат. разг. йорттотмас ‘бесхозяйственный, недомовитый’ < йорт ‘дом; хозяйство’ и тотмас ‘не умеющий содержать’; иргэсэр ‘распутный, безнравственный’

< ир ‘мужчина’ и гэсэр/гизэр ‘скитающийся, бродящий’.

А.Р. РАХИМОВА

Наречие + причастие на -ыр (-мае), тат. л. тиктормас ‘непоседливый, подвижный; непоседа’ < тик ‘спокойно, без движения’ и тормас ‘ненаходящийся’.

Наречие + причастие на -ган. тат. л. кире беткзн ‘упрямый, строптивый, несговорчивый; норовистый (о лошади)’ < кире ‘обратно, назад’ и беткзн ‘появившийся; растущий’ (ср. тат. д. биту ‘рождаться, появляться’ (др. тюрк. but-‘вырастать, уродиться; рождаться, появляться на свет’ (ДТС, с. 133)); данное слово, возможно, первоначально обозначало рождение ребёнка, лежащего в утробе матери не головкой вперёд, как это положено, а тазом или ножками; яна туган ‘новорождённый’ < яца ‘только что’ и туган ‘родившийся’.

2. Парные слова

«Компоненты парных слов равноправны между собой, связаны сочинительной связью и грамматически не зависят друг от друга» . В одной из своих статей Ф.С. Сафиуллина отмечает, что в современном татарском языке функциональная активность парных слов возрастает . В лексике, характеризующей человека, парные слова в основном образованы от имён прилагательных. Самыми многочисленными являются парные слова, образованные по модели имя прилагательное + имя прилагательное. Рассмотрим подробнее.

Имя прилагательное + имя прилагательное. тат. л. кара-тутлы ‘смуглый’ < кара ‘чёрный, тёмный’ и тутлы ‘с тёмным налётом, загоревший’; тат. д. зайып-гъзреп ‘увечный, калека’ < зайып/ззгыйфь ‘искалеченный; слабый, немощный’ (< ар.) и гъзреп/гарип ‘искалеченный, изуродованный; немощный; калека’ (< ар.); тат. д. атлы-цаплы ‘знаменитый, известный’ < ат ‘имя’ (< др. тюрк. at ‘имя; титул, звание’, at al- ‘приобретать имя’, at un ‘слава’, atag/ataq ‘название, прозвание’, atlig ‘именитый, знатный, славный’ (ДТС, с. 64-67)) и цап ‘слава’ (< др. тюрк. gab ‘слава, известность; молва; известный, прославленный’ (ДТС, с. 135)), ср., тат. л. аты-чабы ‘дурная репутация’; шор., хак. шап, чап, сиб.-тат. цап ‘молва, слава’ (Р., т. IV, с. 196, 981).

Тат. л. чит-ят ‘чужой, совершенно чужой’ < чит ‘чужой, неродной, посторонний’ и ят ‘чужой, не свой, пришлый’. Др. тюрк. yat ‘чужой, посторонний; чужая страна, чужбина’ (ДТС, с. 247) активно употребляется в языках кыпчак-ской группы, кроме карачаево-балкарского языка, где в значении ‘чужой’ используются слова тыш и киши. Семантическое развитие компонента чит (сит/чет/ шет) в татарском, башкирском, казахском, ногайском и узбекском языках шло одинаковым путём. 1) край, окраина; 2) перен. чужой, незнакомый. В киргизском, каракалпакском и кумыкском языках слово чет в значении ‘чужой (человек)’ не употребляется. кирг. чет ‘край; заграница’; кум. чет ‘уединённый, укромный’, к. калп. шет ‘край’. Туркм. чет означает ‘край, сторона; окраина’; его производное значение ‘иностранный, зарубежный’ появилось минуя значение ‘чужой’, что позволяет увидеть в этом явлении взаимовлияние литературных языков, например татарского литературного языка.

К этой же модели относятся тат. разг. чирле-чврле и тат. д. чирле-чорло ‘больной, болезненный’ < чир ‘болезнь’; ср.. др. тюрк. gerlan- ‘гноиться, засоряться (о глазах); страдать запором (эвфемизм)’, ger ‘запор (о кишечнике, эвфемизм)’ (ДТС, с. 144). Компоненты чвр и чор не являются рифмованными вариантами слова чир. В них, на наш взгляд, отражается параллельное употребление

СТРУКТУРНЫЕ И СЕМАНТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ...

вариантов одного и того же слова, относящихся к разным языковым группам (кыпчакской и огузской) с целью передать значение собирательности. Ср.: башк. сир, кум. чер ‘болезнь, недуг’, тур. дог ‘хвороба’, тур. д. gor ‘болезнь, хвороба; чума крупного рогатого скота’.

Жук-щетек ‘бедный’ < щук/юк ‘неимущий’ и щетек, которое в языке самостоятельно не употребляется. Данное слово, как мы считаем, связано с др. тюрк. yit- ‘исчезать, теряться’, yituk ‘пропавший, исчезнувший’ (ДТС, с. 263, 264). Ср.: тур. yit- ‘пропадать, исчезать’, yitik ‘потеря, пропажа; исчезнувший’. Глагольный корень йит-/йет-/щет- имеется и в слове Yлем-жетем/Yлем-житем ‘случаи смерти; умершие’.

Имя прилагательное + рифмованный элемент: тат. разг. тиле-миле ‘глуповатый’ < тиле ‘сумасшедший’ (< др. тюрк. telu ‘слабоумный; безумный’ (ДТС, с. 351)); илэс-милэс ‘глуповатый, легкомысленный, ветреный’ < илэс ‘взбалмошный, ветреный’. Миле и милэс - рифмованные варианты слов тиле и илэс, которые не имеют самостоятельного значения. Ср. чув. илес-милес ‘уродливый, безобразный; неопрятный; страшный; чрезвычайно, весьма’ и элес-мелес ‘косматый; растрепанный; несуразный, безобразный’. Р.Г. Ахметьянов илэс/илес/элес связывает со словом элес ‘неясное очертание; призрак’, встречающимся в киргизском, алтайском, якутском языках (ЭСТЯ, б. 77).

Подражательное слово + подражательное слово (участвуют и звукоподражательные, и образоподражательные слова): тат. д. дар-дор ‘сумасброд, безумец’ < дар, дор - подражание резкости, резким движениям; телде-белде, чатый-потый ‘косноязычный, картавый’ < подражание невнятной, неправильной речи (ср. тур. gat pat ‘кое-как’); шар-мар ‘простодушный’ < подражание открытости (ср. тат. л. шар-ачык ‘открыто настежь’); илим-пилим ‘слабоумный’ < подражание неполноценности (возможно, связано с чув. илем-тилем ‘ни свет ни заря; необдуманно’). Компоненты слова убак-субак ‘бестолковый, непутёвый; неумеющий экономить’ в современном языке не употребляются и не этимологизируются. Однако сравнение его с тат. д. урык-сурык ‘урывками; беспорядочно, бессистемно’ и чаг. обурук-субурук ‘поспешно’ (Р., т. I, ч. II, с. 1164) позволяет увидеть общую семантику ‘бестолково’ и предположить, что это слово татарского языка восходит к древнему пласту, являясь сокращённым вариантом обурук-собурук. Слова шап-шак, ал/шап-шакал ‘нетерпеливый, несдержанный’, вероятно, также имеют подражательную основу; ср.: тат. л. шакылдавык ‘трещотка’, чув. шакал-шакал ‘подражание громкому неравномерному побрякиванию, крикам’.

3. Составные слова

Данный тип сложения основ нередко называется аналитической формой сложных слов. В татарском языке значительное количество составных слов образуют глаголы (их число доходит до нескольких десятков тысяч ), а также существительные (особенно много их в терминологии ). Серьёзный вклад в их изучение внесли составители «Татарско-русского словаря составных слов» Ф.С. Сафиуллина и Ф.М. Газизова . Ими был собран и систематизирован огромный фактический материал, в интерпретации которого, однако, имеются некоторые погрешности. Например, такие фразеологизмы, как буш куык ‘пустослов’, ач кернэ (эрвах) ‘голодранец’, ялгыз бYре ‘бирюк’, аяклы

А.Р. РАХИМОВА

тарих ‘ходячая энциклопедия’ и т. п. названы в словаре составными словами. Многие из включённых в словарь сочетаний со словом кеше не могут рассматриваться в качестве сложных слов. Например, значение ‘ненасытный’ в тат. д. яламсак кеше выражается не сочетанием указанных слов, а словом яламсак; ср.: тат. л. ашамсак ‘любитель поесть; гурман’, йвремсэк ‘любящий много ходить; непоседливый’, тат. д. ярамсак ‘льстивый; угодливый’ и т. п.

В указанный словарь входят некоторые синтаксические сочетания, созданные искусственно, противоречащие сущности татарского языка. Например, словосочетание шулпа сала торгам савыт, предлагаемое в словаре как сложносоставное татарское название супницы, не может считаться естественным для татарского языка, поскольку в нём имеется слово аш савыты, образованное по типу аш тэлинкэсе ‘тарелка для первого блюда’, влеш тэлинкэсе ‘тарелка для второго блюда’. Часть словосочетаний, включённых в словарь в качестве сложных слов, -неудачные кальки с русского языка: куп кешеле ‘многолюдный’, мунча хезмэт-чесе ‘банщик’ и т. п. Следует заметить, что сочетания, выдаваемые за составные слова татарского языка, на практике встречаются в переводных с русского языка текстах: газетных или научных статьях, деловых письмах и т. п. Несмотря на перечисленные недостатки, возможно вызванные тем, что это - первый опыт создания словаря сложносоставных слов татарского языка, данный труд является полезным источником для дальнейших исследований в области словообразования.

Нами было обнаружено, что самым распространённым видом составных слов являются сложные слова, компоненты которых связаны атрибутивным отношением. При образовании составных прилагательных очень часто свободное словосочетание с прибавлением аффиксов переходит в сложное слово . В лексике, характеризующей человека, особенно многочисленными являются составные слова, образованные по модели имя прилагательное + имя существительное с аффиксом -лы/-ле. Модель имя существительное + имя существительное с аффиксом -лы/-ле представлена лишь несколькими словами. Второй компонент составных слов, образованных по этим двум моделям, всегда выступает в своём прямом значении, тогда как первый компонент может употребляться в переносном. Кроме этого, во втором компоненте всегда имеется аффикс -лы/-ле, участвующий в образовании составного слова. В этих двух свойствах, как нам кажется, и состоит главное отличие составных слов от фразеологических единиц. Составные слова не переходят на название самого человека (животного или предмета), тогда как сочетания без аффикса -лы/-ле часто подвергаются метафоризации, становясь таким образом фразеологической единицей. Например: кабак баш ‘глупый’, кэкре койрык ‘собачка, щенок’, кэпэч борын ‘свинья’ и т. п. В словосочетании кабак башлы малай ‘мальчик с большой и круглой головой (с головой похожей на тыкву)’ кабак башлы не является фразеологизмом, в нём имеется лишь образное сравнение, выраженное без слов кебек ‘как’, кадэр ‘с; величиной’ (с этими словами такого рода словосочетание образоваться не может: *кабак кебек (кадэр) башлы малай).

С другой стороны, составные слова, характеризующие человека, отличаются от простых словосочетаний тем, что второй компонент сам или вообще не определяет слово, обозначающее человека, или определяет его, но выражает совсем другое значение. Например, в словосочетании кысык кузле малай ‘мальчик с узкими

СТРУКТУРНЫЕ И СЕМАНТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ...

глазами; узкоглазый мальчик’ кысык кузле является составным словом, *кузле малай не употребляется; в словосочетании щирэн чэчле кыз ‘рыжеволосая девочка’ щирэн чэчле - составное слово, чэчле кыз не употребляется; в словосочетании щицел акыллы хатын ‘легкомысленная женщина’ щщел акыллы - составное слово, а акыллы хатын ‘умная женщина’ выражает совершенно другое, даже противоположное значение.

В составных словах, характеризующих человека и образованных по модели имя прилагательное + имя существительное + -лы/-ле, второй компонент является: 1) названием частей тела человека или его физических особенностей;

2) словом, связанным с внутренним миром человека; 3) словом, связанным с внешним миром человека. В соответствии с этим делением мы предлагаем классификацию составных слов, характеризующих человека; сначала приводится второй компонент, поскольку он является опорным словом:

1) тат. л. баш ‘голова’: пелэш башлы ‘лысый’; тел ‘язык; речь’: эшэке телле ‘сквернословный’, татлы телле ‘сладкоречивый’, твче телле ‘подхалим’, усал телле ‘острый на язык’, уткен телле ‘острословный’; авыз ‘рот’: чалыш авызлы ‘криворотый’, зур авызлы ‘большеротый’; теш ‘зуб’: уткен тешле ‘зубастый’, черек тешле ‘с гнилыми зубами’, сирэк тешле ‘с редкими зубами’; ирен ‘губа’: тулы (калын) иренле ‘с пухлыми губами’, кысык иренле ‘со сжатыми губами’, нечкэ иренле ‘с тонкими губами’; куз ‘глаз’: ач кузле ‘жадный, алчный’, сыцар кузле ‘одноглазый’, кара кузле ‘черноглазый’, яшел кузле ‘зеленоглазый’, зэцгэр кузле ‘голубоглазый’, кысык кузле ‘узкоглазый’; керфек ‘ресница’: озын керфекле ‘с длинными ресницами’; каш ‘бровь’: кара кашлы ‘чернобровый’, калын кашлы ‘с густыми бровями’, нечкэ кашлы ‘с тонкими бровями’; борын ‘нос’: тыцкыш борынлы ‘гнусавый’, озын борынлы ‘длинноносый’, почык борынлы ‘с коротким и вздёрнутым носом’ < почык/пычык ‘(как будто) отрезанный’ < др. тюрк. big- ‘резать, отрезать’ (ДТС, с. 104), кэкре борынлы ‘кривоносый’; бит ‘лицо’: шадра битле ‘с рябым лицом’; яцак ‘щека’: ач яцаклы ‘с худыми скулами’, ал яцаклы ‘с румянцем на лице’; йвз/чырай ‘лицо’: ачык йвзле (чырайлы) ‘приветливый, радушный’, карацгы чырайлы (йвзле) ‘неприветливый, мрачный’, яшь чырайлы ‘моложавый’, олы чырайлы ‘кажущийся старше своих лет’; муен ‘шея’: чалыш муенлы ‘кривошеий’, озын муенлы ‘длинношеий’, кыска муенлы ‘короткошеий’; мангай ‘лоб’: тар мацгайлы ‘узколобый’, киц мацгайлы ‘широколобый’; чэч ‘волос, волосы’: чал чэчле ‘седоволосый’, куе чэчле ‘с густыми волосами’, сирэк чэчле ‘с редкими волосами’, кара чэчле ‘черноволосый’, щирэн чэчле ‘рыжеволосый’; сакал ‘борода’: чал сакаллы ‘седобородый’, кара (ак) сакаллы ‘с чёрной (белой) бородой’, куе (сирэк) сакаллы ‘с густой (редкой) бородой’, щирэн сакаллы ‘рыжебородый’, тугэрэк сакаллы ‘с округлой бородой’, кврэк сакаллы ‘с длинной и широкой бородой’; мыек ‘ус, усы’: кара мыеклы / ак мыеклы ‘черноусый/белоусый’, нечкэ мыеклы ‘с тонкими усами’, озын (кыска) мыеклы ‘с длинными (короткими) усами’; кул ‘рука’: чулак куллы ‘криворукий’, оста куллы ‘мастер на все руки’; аяк ‘нога’: чатан аяклы ‘хромоногий, колченогий’, нечкэ (юан) аяклы ‘с тонкими (толстыми) ногами’; гэудэ/буй/сын ‘тело, стан’: таза гэудэле ‘рослый, здоровый, крепкого телосложения’, ябык (арык) гэудэле ‘худой’, твз гэудэле ‘стройный’, матур сынлы, зифа буйлы ‘стройный, статный’; свяк ‘скелет, опора тела, кость’: авыр свякле ‘грузный; нерасторопный,

А.Р. РАХИМОВА

тяжёлый на подъём’, щицел свякле ‘поворотливый’; кан ‘кровь’: кызу канлы (табигатьле, холыклы) ‘вспыльчивый, горячий’, салкын канлы ‘хладнокровный’;

2) тат. л. жан ‘душа’: олы (олуг) щанлы ‘великодушный’, туган щанлы ‘любящий родных’; йврзк ‘сердце, душа’: туц йврзкле ‘бездушный’, батыр йврзкле ‘неустрашимый’; куцел ‘душа’: яхшы куцелле ‘добродушный, добросердечный’, ачык куцелле ‘добродушный’, шат куцелле ‘жизнерадостный, весёлый’, ихлас куцелле ‘чистосердечный’, кече куцелле ‘снисходительный, почтительный’, киц куцелле ‘радушный, добрый’, нечкэ куцелле ‘сентиментальный’; акыл ‘ум, разум’: уткен акыллы ‘остроумный’, салкын акыллы ‘хладнокровный, рассудительный’, жицел акыллы (холыклы, табигатьле) ‘легкомысленный, несерьёзный’, ззгыйфь акыллы ‘слабоумный’, йвгерек акыллы ‘сообразительный’; холык/табигать ‘характер’: тыныч (яхшы) холыклы ‘со спокойным (хорошим, добрым) характером’, усал (явыз) холыклы ‘злонравный’, йомшак табигатьле ‘мягкосердечный’, начар холыклы ‘со скверным характером’; тат. д. киц байелле1 ‘добрый, великодушный, милосердный’; ният ‘намерение’: усал (явыз) ниятле ‘зловредный, злостный, злонамеренный’, изге (яхшы) ниятле ‘благонамеренный, с добрыми намерениями’; фикер ‘мысль’: алдынгы фикерле (карашлы) ‘с прогрессивными идеями (взглядом)’, йвгерек фикерле ‘остроумный, находчивый’; сабыр2 ‘терпение’: авыр сабырлы ‘очень спокойный, сдержанный, терпеливый’, ср.: тур. agir ba§li ‘серьёзный, сдержанный’.

3) тат. л. CYЗ ‘слово, речь’: тапкыр CYЗле ‘находчивый’, туры CYЗле ‘откровенный, правдивый’; белем ‘знание’: киц белемле ‘эрудированный’; тормыш ‘жизнь’: таза тормышлы ‘зажиточный’.

По модели имя существительное + имя существительное + -лы1-ле или -сыз/-сез образованы следующие составные слова: тат. л. туган жанлы ‘любящий своих родных’; чандыр гзудзле / чандыр тзнле ‘худощавый, сухопарый, сухотелый’. Слово чандыр в говорах татарского языка употребляется в значении ‘сухожилие; мясо с сухожилиями’ (ТТЗДС, б. 728), в выражениях чандыр гзYдзле и чандыр тзнле определяет имя существительное и выражает ‘жилистый, худощавый’, но не является прилагательным. Ср.: кирг. чандыр ‘жилистое мясо или мясо очень худого животного’; монг. шандас(ан) ‘сухожилие; перен. выносливость’, шандасаргах ‘жилистый; перен. выносливый’. В тат. л. в значении ‘сухожилие’ употребляется лексема сецер. Тур. sinir является единственным словом со значением ‘анат., физиол. нерв; разг. сухожилие’. Мы предполагаем, что в татарском языке значение ‘нервы; перен. терпение, сила’ ранее выражалось словом тецкз. В татарском и башкирском языках оно сохранилось лишь в выражениях тецкзгз тию/тейеY ‘докучать; вымотать душу’, тецкз корыту/коротоу ‘замучить’. Ср.: в кирг. дицке ‘сила, терпение’: дицкем куруду ‘я выбился из сил’, дицкесин курут ‘вымотать душу’; чув. тинке калар ‘измучить’, тинкелен ‘мучиться, выбиваться из сил’. Сравнение показывает, 1

1 Образовано от киц ‘широкий’ и байел + -ле. Слово бзйел самостоятельно встречается в форме мзйел (сиб.-тат.) ‘воля’ (ТТЗДС, б. 473); ср.: кирг. бейил/бейл (< ар.) ‘нрав, характер; желание, охота’: ак бейил ‘доброжелательный’, кара бейил ‘злонамеренный’, бейли тар ‘скупой’; уйг. пеил (< ар.) ‘нрав, характер’:

кичик пеиллик ‘скромный’.

2 В татарском языке слово сабыр (< ар.), так же как и в языке-источнике, - имя существительное (ср.: сабыр тебе - сары алтын; сабыр иту; сабыры твкзнде и т. п.), но может употребляться и в качестве прила-

гательного.

СТРУКТУРНЫЕ И СЕМАНТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ...

что у тюрк. тецкэ и монг. шандас(ан) основное значение - ‘нервы, сухожилие’, а переносное - ‘сила, терпение’. В тюркских языках у слова чандыр отсутствует второе значение ‘выносливость’, это даёт нам возможность предположить, что оно монгольского происхождения. Таким образом, все три лексемы, употребляющиеся в тюркских языках в значении ‘сухожилие’, имеют разные источники: кыпч. тецкэ (возможно, восходит к кыпч. тин ‘волокно’, ср.: кум. тин ‘волокно, тонкая нить’), огуз. сецер/синир и монг. чандыр.

Некоторые составные слова, характеризующие человека, образуются по модели имя существительное + имя действия + -чан/-чэн, где компоненты связаны объектным отношением: тат. л. кеше свймэучэн ‘не любящий людей, человеконенавистник’ < кеше ‘человек’ + свймэY ‘не любить’ + -чэн, кеше кайгысын уртаклашучан ‘участливый, умеющий сочувствовать’ < кайгы уртаклашу ‘соболезновать’ + -чан (лексема кеше ‘человек’ в составе данных составных слов выражает значение ‘другой человек, кто-то’); узен генэ кайгыртучан ‘себялюбивый, эгоистичный’ < Yзе ‘сам’ (узен генэ ‘лишь только себя’) + кайгырту ‘заботиться; забота’ + -чан; хезмэт (эш) свючэн ‘трудолюбивый’ < хезмэт (эш) ‘работа’ + сею ‘любить’ + -чэн; татлы яратучан ‘сластёна’ < татлы ‘сладость, сладкое’ + ярату ‘любить’ + -чан, хатын-кыз яратучан ‘женолюбивый’ < ха-тын-кыз ‘женщина’ + ярату ‘любить’ + -чан; юл куючан ‘уступчивый’ < юл ‘путь, дорога’ + кую ‘букв. ставить’ + -чан.

По модели наречие + отглагольное имя + -чан/-чэн образуются слова: тат. л. тиз (жицел) ышанучан ‘легковерный’ < тиз/щицел ‘быстро/легко’ + ышану ‘верить; вера’ + -чан; тиз онытучан (< Yпкйсен тиз онытучан ‘быстро забывающий обиду’) и тиз кайтучан ‘отходчивый’ (< кайту, кайтып тешY ‘успокоиться’); куп свйлэучэн ‘болтливый’ < куп ‘много’ + сейлэY ‘рассказывать, говорить; говорение’ + -чэн; тиз упкэлэучэн ‘обидчивый’ < тиз ‘быстро’ + YпкэлэY ‘обижаться’ + -чэн.

При характеристике человека широко употребляются лексемы, образованные с помощью аффикса -чан/-чэн. Производящей основой для таких лексем могут выступать:

1) имена существительные: тат. л. CYЗчэн ‘говорливый’, упкэчэн ‘обидчивый’, уйчан ‘задумчивый’ и т. п.;

2) отглагольные имена: тат. л. бэхэслэшучэн, тарткалашучан ‘любящий поспорить’, YPтэYЧэн ‘любящий дразнить, злить’, кызыксынучан ‘пытливый, любознательный’, масаючан ‘заносчивый, надменный; склонный к чванству’ и т. п.;

3) аналитические глаголы в форме отглагольного имени: тат. л. гаеп итучэн ‘любящий осуждать, обвинять’, эрэм итучэн ‘расточительный’, туган итучэн ‘любящий общаться с родными’, гафу итучэн ‘(обычно всегда) прощающий’, ык-мык итучэн ‘(всегда, когда необходимо принимать решение) проявляющий нерешительность’, кызып китучэн ‘вспыльчивый’, каушап калучан ‘(всегда, когда следует поступать спокойно, хладнокровно) приходящий в замешательство’, Yч саклаучан ‘злопамятный’, Yч алучан ‘мстительный’ и т. п.;

4) глагольные словосочетания: тат. л. хезмэт (эш) сеючэн ‘трудолюбивый’, кешедэн келучэн ‘любящий высмеивать других’ и т. п.;

5) фразеологические единицы с глагольным стержнем: тат. л. CYзендэ тору-чан (тормаучан) ‘выполняющий (не выполняющий) обещания’, CYзен бирмэучэн

А.Р. РАХИМОВА

‘неуступчивый’, кырт свйлэшучэн / кырт кисучэн ‘резкий’, акыл сатучан ‘любящий поучать’, уз сузен суз итучэн ‘любящий настоять на своём’, кинэ саклаучан (тотучан) ‘злопамятный, мстительный’; тат. д. ыркын бирмэучэн ‘не дающий возможности другим что-либо сделать’, йвз итучэн ‘принимающий гостей по всем правилам, обычаю’, артка ташлаучан ‘не помнящий (прощающий) обиды, зла’ и др.

Проведённый анализ позволяет сделать вывод о том, что аффикс -чан/-чэн, основное значение которого ‘склонный к совершению действия, обозначенного производящей основой’ , в языке заметно активизируется.

Кроме того, аффикс -чан/-чэн часто прибавляется к свободным словосочетаниям, выражающим постоянно повторяющееся действие субъекта, через которое описывается его характерное качество. Например: тат. л. арттырып свйлэучэн ‘любящий преувеличивать’, тврттереп свйлэшучэн ‘любящий говорить недобрыми намёками’, мактаганны (сыйпаганны) яратучан ‘любящий похвалу (ласку)’, (йокыдан) иртэ (соц) торучан ‘любящий вставать рано (поздно)’, (йокларга) иртэ (соц) ятучан ‘любящий ложиться спать рано (поздно)’, ишетмэгэнгэ (курмэгэнгэ, белмэгэнгэ, ацламаганга) салышучан ‘притворяющийся неслышавшим (невидевшим, незнающим, непонимающим)’, акрын кыймылдаучан ‘медлительный’ и др. Таким образом, присоединяясь к довольно большому количеству глаголов (глагольных словосочетаний), аффикс -чан обозначает отличительные качества человека. Данная функция (характерна и для аффикса -у) очень близка к функции причастия. Ср.: причастие на -учы/-уче: яхшылыкныц кадерен белуче кеше ‘человек, знающий цену добра’; форма на -(у)чан/-(у)чэн: твптэн уйлап эш итучэн щитэкче ‘руководитель, который (всегда, обычно) действует, глубоко обдумав [ситуацию]’.

В тематической группе слов, характеризующих человека, имеются заимствованные сложные слова, такие как тат. л. бэдэхет ‘злосчастный, несчастный; бран. проклятый, окаянный; негодяй’ < перс. бэд ‘плохой’ и ар. бэхт ‘счастье’; тат. л. гарип-гораба ‘инвалиды; нетрудоспособные; калеки’ < гарип ‘искалеченный’ (< ар.) и гораба - ар. мн. ч. от гарип; сиб.-тат. лэбецаккан ‘не умеющий держать язык за зубами’ < лэб(е) ‘губа’ и цаккан ‘ловкий’. Иранское заимствование (лэб) активно употребляется в узбекском языке: лаб ‘губа’. Слово цаккан/чаккан имеется в уйгурском и киргизском языках: уйг. чаккан ‘ловкий, расторопный’, кирг. чакан ‘проворный, ловкий’; ср. тадж. чакъкъон ‘проворный’.

К. Юдахин указывает на иранское происхождение кирг. чакан (КРС, с. 836). В сартско-русском словаре зафиксировано: чаканъ и чакканъ ‘скорый, шустрый, поворотливый’ (РС-СР, с. 143), ср. перс. чалакане ‘ловкий’. Таким образом, обе лексемы - лаб/лэб и чакан/цаккан, а возможно, и само словосочетание лэб-е чаккан / лэбецаккан были заимствованы из иранских языков.

Другие заимствования: тат. л. асыл зат/асылзат ‘человек благородного происхождения’ < асыл ‘благородный’ (< ар.) и зат ‘лицо, особа’ (< ар.); ср.: осм.-тур. asil-zade (< ар.-перс.) ‘родовитый (знатный) человек’; сиб.-тат. акылтана ‘умный, мудрый’ < акыл ‘ум, разум’ (< ар.) и тана ‘мудрый’, туркм. дана, узб. доно ‘мудрый’ (< перс. dana ‘знающий, учёный, мудрый; мудрец’); тат. д. ир-даwай ‘женщина, любящая мужчин и мужское общество’ < тюрк. ир ‘мужчина’ и рус. давай; сиб.-тат. карабаран ‘брюнет’ < тюрк. кара ‘чёрный’ и монг. бараан

СТРУКТУРНЫЕ И СЕМАНТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ...

‘тёмный, тёмного цвета’; ахирэт (ахири) дус ‘задушевная подруга’ < ар. ахирэт ‘потусторонний мир’ и перс. дус ‘друг’.

Сложные слова существуют как цельнооформленные единства с установленным по внутренним правилам языка следованием компонентов. Компоненты сложного слова не имеют полной самостоятельности, морфологической оформ-ленности и семантической законченности. Поэтому первый компонент в таких сложных словах, как тат. л. акылга сай ‘слабоумный’, иманга зэгыйфь ‘совесть нечиста’, эшкэ сэлэтле ‘работоспособный, дееспособный’, хэлгэ (кеше хэленэ) керучэн ‘участливый, отзывчивый, заботливый’ и т. п. является частью целого, а аффикс -га, будучи по происхождению падежной формой, не выполняет падежную функцию. Это же касается и аффикса -дан в таких сложных словах, как тат. л. алдан куручэн ‘дальновидный; прозорливый; ясновидец’, кешедэн квлучэн ‘любящий высмеивать людей’. В сложных словах тат. л. акылы камил ‘в здравом уме’, акылы кыска ‘скудоумный, недалёкий’, тат. д. кул артлы ‘нечист на руку’ (первоначально, возможно, было кулы артлы) исходная предикативная связь между компонентами постепенно ослабла. В словах тат. л. туган тиешле ‘родня’, туа сукыр ‘слепой от роду’, тума ялангач / (анадан тума) ялангач ‘в чём мать родила’ оба компонента участвуют в образовании единого значения. Они качественно отличаются от форм, образующих степень признака, таких как двм сукыр ‘совершенно слепой’, шыр ялангач ‘совершенно голый’ и т. п.

Таким образом, в лексике, характеризующей человека, одинаково представлены все три вида сложных слов. Основу составляют кыпчакско-тюркские слова. В составе парных слов выявлены древнетюркские лексемы, самостоятельно не употребляющиеся в татарском языке: щетек, илэс, чап/цап, биту и др. В незначительной части сложных слов один из компонентов является заимствованием: из ар.: гарип, зэгыйфь, камил, акыл, холык, табигать, ихлас, сэлэт, сабыр, хезмэт, хврмэт, гаеп, кадер, ахирэт, бэйел (тат. д); из перс.: щан, дус, таза, зифа, начар, эшэке; из монг.: мацгай, баран (сиб.-тат.), чандыр, из рус.: пелэш, даwай (тат. д.) Тип образования и значение компонентов некоторых сложных слов - тюркских по происхождению лексем - устанавливаются путём этимологического анализа. Подавляющее большинство сложных слов, употребляющихся при характеристике человека, являются диалектными, разговорными или просторечными; относятся в основном к именам прилагательным и небольшая часть -к именам существительным. Собственно сложные и составные слова чаще образуются сложением прилагательного с существительным во втором компоненте. В образовании составных слов участвуют аффиксы -лы/-ле и -чан/-чэн. Парные слова, как правило, образованы от двух имён прилагательных. Другие части речи (наречия, местоимения, глаголы, подражательные слова) в образовании сложных слов, характеризующих человека, встречаются очень редко.

Сокращения

Ар. - арабский, ар.-перс. - арабо-персидский, др. тюрк. - древнетюркский, к. калп. -каракалпакский, каз. - казахский, кирг. - киргизский, кум. - кумыкский, монг. - монгольский, огуз. - огузский, осм.-тур. - османско-турецкий, перс. - персидский, рус. - русский, сиб.-тат. - сибирско-татарский, тат. д. - татарский диалектный, тат. л. - татарский

А.Р. РАХИМОВА

литературный, тат. простореч. - татарский просторечный, тат. разг. - татарский разговорный, тув. - тувинский, тур. - турецкий, тур. д. - турецкий диалектный, туркм. - туркменский, тюрк. - тюркский, уйг. - уйгурский, хак. - хакасский, чаг. - чагатайский, чув. -чувашский, шор. - шорский.

A.R. Rakhimova. Structural and Semantic Peculiarities of Complex Words in the Tatar Language (Based on the Lexis Describing Human Characteristics).

The paper attempts to reveal and describe some peculiarities of the formation of complex words in the Tatar language, which are used to describe human characteristics. Words belonging to the thematic group are divided into proper complex, paired, and compound words. Most lexemes are dialectal, informal, or colloquial, being characterized as adjectives. The source lexical units involved in the formation of complex words are mostly of the Kipchak-Turkic origin in the Tatar language. Very few of them are actual borrowings from non-cognate languages. Proper complex and compound words are more often formed by connecting the adjective to the noun as a second component. Paired words are mainly formed by using two adjectives. New compound words are formed with the help of such affixes as -ly/-le (-лы/-ле) and -chan/-chm (-чан/-чэн).

Keywords: Tatar language, thematic lexis, stem composition, types of complex words, borrowings, word origin.

Источники

ДТС - Древнетюркский словарь. - Л.: Наука, 1969. - 676 с.

КРС - Юдахин К.К. Киргизско-русский словарь. - М.: Сов. энцикл., 1965. - 973 с.

Р - Радлов В.В. Опыт словаря тюркских наречий: в 4 т. - СПб.: Тип. Имп. Акад. наук, 1893-1911.

РС-СР - Наливкин В.П., Наливкина М.В. Русско-сартовский и сартовско-русский словарь общеупотребительных слов с приложением краткой грамматики по наречиям Наманганского уезда. - Казань: Унив. тип., 1884. - 478 с.

ТТЗДС - Татар теленен зур диалектологик CYЗлеге. - Казан: Тат. кит. нэшр., 2009. - 839 б.

ЭСТЯ - Эхмэтьянов Р.Г. Татар теленен кыскача тарихи-этимологик CYЗлеге. - Казан: Тат. кит. нэшр., 2001. - 272 б.

Литература

1. Ганиев ФА. Образование сложных слов в татарском языке. - М.: Наука, 1982. - 150 с.

2. Ганиев ФА. Хэзерге татар эдэби телендэ CYЗьясалышы: Тезэт. 3 нче басма. - Казан: Мэгариф, 2009. - 271 б.

3. Ганиев Ф.А. Функциональное словообразование в современном татарском литературном языке. - Казань: Тан Дим, 2009. - 264 с.

4. Татарская грамматика: в 3 т. - Казань: Тат. кн. изд-во, 1993. - Т. 1. - 584 с.

5. Тагирова Ф.И. Лексикографирование и орфографирование сложных слов татарского языка. - Казань: Печат. двор, 2005. - 126 с.

6. Миргалеев Р.М. Парные слова в татарском языке (лексико-семантический и стилистический аспекты): Автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Уфа, 2002. - 21 с.

СТРУКТУРНЫЕ И СЕМАНТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ...

7. Хисамова Ф.М. Татар телендэ I h9M II тер изафэ калыбында ясалган кушма heM тезмэ CYЗлэр // Словообразование в тюркских языках: исследования и проблемы: Материалы Междунар. тюркол. конф., посвящ. 80-летию Фуата Ганиева (Казань, 20-21 сент. 2010 г.). - Казань: ИЯЛИ АН РТ, 2011. - С. 548-551.

8. Сафиуллина Ф.С. Хэзерге татар язма эдэби телдэге парлы CYЗлэргэ кайбер кYЗЭTYлэр // Творческие связи Казанской тюркской лингвистической школы: Материалы Междунар. науч.-практ. конф., посвящ. 80-летию Мирфатыха Закиева (Казань, 9 окт. 2008 г.). - Казань: ИЯЛИ АН РТ, 2010. - С. 128-131.

9. Ганиев Ф.А. Аналитизм тюркских языков и его отражение в словообразовании и лексикографии // Словообразование в тюркских языках: исследования и проблемы: Материалы Междунар. тюркол. конф., посвящ. 80-летию Фуата Ганиева (Казань, 20-21 сент. 2010 г.). - Казань: ИЯЛИ АН РТ, 2011. - С. 93-99.

10. Сафиуллина Ф.С., Газизова Ф.М. Татарча-русча тезмэ CYЗлэр CYЗлеге. - Казан: Тат. кит. нэшр., 2002. - 364 б.

Поступила в редакцию 18.03.15

Рахимова Асия Ризвановна - кандидат филологических наук, доцент кафедры татароведения и тюркологии, Казанский (Приволжский) федеральный университет, г. Казань, Россия.